– Что если это действительно так? – накоротке посовещался Мстислав Романович с князьями прямо на улице. – Может, увидев, какими силами мы на них идем, они струхнули и решили не испытывать судьбу, убраться подобру-поздорову, пока целы? Стоит ли тогда нам ввязываться в бой? Может, подождем денька два? Ежели уйдут – так скатертью дорога. Ежели же упрутся – тогда и проучим их как следует.
Князья все как один с ним не согласились. Лишь каган Котян никак не выразил своего отношения ко всему этому, отстраненно сидел на коне, равнодушно озираясь по сторонам, словно происходящее его не касалось вовсе.
– Уйдут ли монголы или просто хитрят – нам все одно, – решительно заявил тут Мстислав Удатный. – Мы же все поняли: рано или поздно нам придется с ними схлестнуться. Так лучше сейчас, пока они малочисленны, чем позже, когда возвернутся с армадой. Я слышал, они могут собрать конницу численностью до двухсот тысяч сабель. Что мы станем делать, окажись через годик-другой такая сила здесь? Нам пеших-то ратников столько не собрать.
– Что ж, решено, – подытожил Мстислав Романович. – Дадим войскам день отдыха, затем передвинемся к реке. Пока всех князей и воевод прошу собраться после обеда у меня.
С этим согласились все, даже Котян словно встрепенулся и кивнул головой.
– Еще я прошу, уважаемые князья, поручить командование боем Мстиславу Удатному, – обращаясь к каждому присутствующему, попросил Мстислав Романович. – Он из нас, уж не обессудьте, правда, самый способный военачальник. А без главного головы мы все пойдем кто в лес, кто по дрова. Пускай каждый из нас по-своему решает поставленные задачи со своими дружинами, только общие направления и те самые задачи должен ставить один командир.
На этот раз с ним согласились даже самые гордые князья. Самолюбие самолюбием, а тут речь о судьбе всех руссов, да и самих князей тоже.
…Утром последнего дня мая лагерь руссов разбудила какофония призывных звуков. В каком-то отряде играли подъем на роге, в другом – на трубе. Где-то подавала натужные звуки сурна, а на дальнем конце тревожила жалейка. У каждого князя был свой излюбленный боевой музыкальный инструмент. Но смысл всех звуков был один – в бой! В бой!
Еще с рассветом отряды союзников начали переправляться через реку. Первыми пустили половцев, слывших отличными лучниками. Они должны были еще со значительного расстояния нанести значительный урон живой силе противника. Увидев, что монголы никак не препятствовали переправе, на восточный берег начали перебираться и галичане с черниговцами. Оставшаяся на западном