– Вы не желаете зависеть от будущей жены?
– А кто желает? – с горечью спросил Адриан и тут же об этом пожалел.
Очень многие в свете считали, что мсье Лавуазье на самом-то деле ничем не владеет. Он может оплачивать свои дорогостоящие исследования лишь благодаря деньгам тестя.
Лавуазье нахмурился.
– Я не советую вам устраиваться на службу.
Адриан опешил. Все вокруг только и говорили, что ему пора подумать о своем будущем, взять судьбу в руки, начать служить Отечеству.
– Как так не советуете?
Лавуазье недовольно поморщился.
– В каком бы департаменте вы ни работали, обязательно угодите в свару группировок. Проигравшего – а я понятия не имею, кто это будет – отправят на эшафот. Вы хотите познакомиться с мадемуазель Гильотиной?
Адриан отчаянно замотал головой. Эта «мадемуазель» была не в его вкусе.
– Ну так возьмите меня к себе! Вас не тронут. А я неглупый малый!
Лавуазье отрицательно покачал головой.
– Неглупые малые сейчас не служат Отечеству. Они теперь его растаскивают. Если вы хотите прокормить семью, то займитесь тем же.
Адриан открыл рот, да так и застыл. Он никак не ожидал такого совета от честнейшего Антуана Лорана Лавуазье.
– Вы шутите?
Лавуазье отвернулся к окну.
– Уходите, Адриан. Я не дам вам ни места, ни рекомендации, ни денег. Я не хочу отвечать перед Господом за вашу судьбу. Сегодня едва ли не любой путь, не считая самых бесчестных, ведет на гильотину. Оставайтесь самим собой да проедайте деньги жены. Глядишь, и уцелеете…
Адриан вспыхнул, встал, сдержанно кивнул на прощание и вышел.
Три недели в море дали себя знать. Когда Анжелика сошла на испанский берег, ноги едва держали ее, а земля словно покачивалась. Но вместо того чтобы немедленно отправиться в гостиницу, им пришлось отвечать на вопросы таможенного офицера, а затем еще и клерка-монаха в какой-то нелепой рясе.
– Скажите, сеньор Беро, когда вы впервые заметили женскую деревянную фигуру над форштевнем шхуны «Нимфа»? – не отрываясь от заполнения бумаг, на неважном французском языке поинтересовался монах.
Анжелика, смертельно уставшая, мечтающая лишь о бочке с теплой водой, с ненавистью уставилась на этого каплуна. Таких бессмысленных вопросов она еще не слышала.
– Давно. – Отец пожал плечами. – Года три тому назад. Как только она стала делать рейсы с Мартиники.
Клерк в рясе аккуратно записал показание и осведомился:
– Вам известно значение этой фигуры?
Отец кивнул и сказал:
– Разумеется. Это нимфа, покровительница и символ корабля.
Клерк благодарно кивнул и написал еще одну строчку.
– Скажите, сеньор Беро, вы кому-нибудь сообщили об увиденном?
Отец растерялся.
– А кому я должен был сообщить?
– Да или нет? – Клерк проявил первые признаки нетерпения.
– Нет, – отрезал отец.
– Замечательно. –