– Да, – подтвердила Мила. – И печенья-жаворонка, и сырников.
Обтряся от маковой шелухи передник на домашней юбке, Домослава встала, обернулась в сторону дочерей.
– Вставайте, дурынды! Я с утра глянула на Снежную Бабу[18] во дворе, а у неё платок скосился на голове и выпала морковка, я их поправила. Оттепель. Значит, днём на солнце будет жарко.
– А можно сырника, мама? – Дива сиганула с полатей на пол, минуя три ступеньки. – Так хочется, так хочется, вся изошлась слюной.
– Хочется, – бормотала Мила, медленно спускаясь вниз.
– Громыхайте тише, девочки, маленький Сотя ещё спит. – Прислушавшись к ребёнку в себе и тоже голодная, Домослава разрешила. – Рассвет наступил, можно съесть кусок хлебушка или сладкое печенье, – с удовольствием оглядывала красавиц дочерей Домослава добавила. – Но только по одному. Эх, я сейчас наведу румянец нашей Мокоши.
– Воды нужно много, – Годислава плотнее прикрыла себя меховым одеялом. – Днём все горшки, сковородки и ложки отмывать.
– Два раза за водой сходите, девочки! – отозвалась из-за печки бабушка Снежана.
– Бегом сбегаем! – крикнула Дива, натягивая тёплую рубаху.
– Два раза, – соглашалась Мила, надевая юбку.
– На дороге не упадите, воду не расплескайте, – ворчала Домослава, натирая свекольный румянец деревянной Мокоше и переплетая её светлую косу из шерстяных ниток.
Поцеловав в макушку богиньку, Домослава поставила её на место, на одну из полочек для Богов, расположенных одна под другой. Зашептала, прикрыв глаза:
– Помоги нам, Мокошь. Как можешь – помоги. Дай девочкам хороших супругов, всем жизни спокойной, здоровья сыну Соте и новом ребёнку, мамке, Ведогору, родным… ну, ты сама знаешь кому и сколько.
– Мама, я кушать хочу! – С печки слез Сотя, младший ребёнок в семье, и стоял в исподней рубахе, от души потягиваясь. – Блинами пахнет.
– Пока нельзя! – строго отказала бабушка Снежана.
– Печенье можно, – и Домослава дала сыну тёплого печенья «жаворонка». – Попей козьего молочка, от него станешь здоровым, толстым и мужская пипка большая вырастет. Возьми батину кружку на залавке.
Прихлёбывая молоко, Сотя ткнулся в большой живот и тёплую мамкину грудь.
– Сегодня начнём веселиться, да, мама?
– Обязательно, лучшик мой.
Деревня гончаров Глины. Княжич Милояр
Вчера утром княжич Милояр быстро собрался в гости. Скотник запряг в расписные сани любимого коня Ситича. Рабочую лошадь Милояр запрягать запретил:
– Что же я буду хуже другана Гранислава? Да ни за что!
– Чего ты орёшь, с самого рассвета? – сонно возмутилась его сестра Зореслава, выйдя на крыльцо в домашней шерстяной рубахе и куньей душегрейке.
– Не могу усидеть дома. Еду в гости к князю Переславу и другу Гране.
– Ой, да так вам там будет тяжело праздновать-то Масленицу! – язвила Зореслава. – Береги