– Бабуля, ну чего ты суетишься? – Заворчала с полатей[15] девица Дива, старшая своей сестры-близняшки на несколько хвылин[16]. – Мы, наверное, первые, кто встал в такую рань. Первые.
– Да! – согласилась её сестра Мила.
Обе девицы удивляли своей красотой все соседние деревни и, особенно двойным отражением друг в друге. И сёстры знали об этом.
Оберегая живот, Домослава боком сидела за столом, пересыпала из головок мак в кружку и тихо улыбалась, радуясь спокойствию в семье.
Дверь в комнату снова открылась, и голос Ведогора загремел во всю мощь:
– Девки, хватит спать! Вставайте! Принесите в дом колодезной воды, ни кружки не осталось, а снега не натаскаешься.
– Как же хочется есть! – тянулась Дива, высунув руки из-под овчинного одеяла и протягивая стройные ноги на досках палатей, покрытых коровьими шкурами и старыми простынями, шевеля при этом пальчиками. – Всё бы съела, что приготовила бабуля. Всего хочется.
– О-о-очень, – зевнула Мила.
– Нельзя! – рявкнул Ведогор. – Вот, козьего молочка хлебните, воду принесите и – в Священную Рощу! – Подойдя к лавке свояченицы и племянницы, он откинул одеяло. – Годя, понятное дело, что ты за ночь уработалась, а ты, Вася, почему не одеваешься? Ведунья, небось, заждалась и другие девки набегут раньше тебя.
Потягиваясь, Василиса, крепенькая и румяная встала, надела лапти и побежала через сени на задний двор, к летнему нужнику[17], открытому по случаю оттепели.
Пописав, Василиса обтёрлась между ног снегом. Вернувшись в дом, стала переодеваться в праздничную одежду. Пока натягивала чистую исподнюю рубаху, а на неё плотную, шерстяную, мама Годислава расчёсывала её волосы, расплетя и заново заплетая тугую косу. На лоб дочери Годя надела тканный венчик, расшитый речным жемчугом. Юбку Василиса надела сестринскую, свою у неё мыши погрызли.
Уже стоя в дверях, Вася завязала клетчатый платок и дождалась от матери поцелуя в щёку.
– Красна девица ты у меня. Позавтракаешь? – с беспокойством спросила Годислава.
– По пути перекушу.
Схватив с блюда печенье, Вася выскочила из дома.
Утро было тёплым, ярко светило солнце.
Так хотелось Василисе через хвылиночку быть в усадьбе князей. Она сегодня такая нарядная и светлая! И юбки новые и не привычный тулуп на ней, а норковая шубка. Княжич Милояр, солнышко сердца, должен ахнуть от удовольствия, увидев её.
И Вася побежала по тропинке, ведущей в княжескую усадьбу не по дороге к колодцу вдоль реки, а напрямую, через холм. Тёплый ветер подталкивал в спину.
Сёстры Мила и Дива так и лежали на полатях, глядя в тёмную крышу и ленясь спуститься.
– Вся деревня… – потягиваясь, начала разговор Дива. – Говорит о вчерашнем приезде княжича Милояра, приезде княжича. – Как всегда, она повторялась для убедительности.
– Красивый парень. – Мечтательно говорила