И вздрогнул. Потому что послышалось: «М-мяу!»
Из Сашкиной сумки, которая стояла у него под боком, вылез полосато-серый котенок.
3. Воспоминания на привале
– Что за явление? – изумился я.
Но мой проводник спокойно сгреб котенка, посадил себе на грудь, погладил. Тот заурчал.
– Чиба это… Что, надоело в темноте, бродяга?
Вот, значит, как! Ладно… Коли уж решил, что находишься в отраженном мире, нет смысла удивляться мелким фокусам. Я вспомнил станцию Начальную и подозрительно спросил:
– А это создание не умеет ли превращаться еще и в серую птичку с хохолком?
– Он в кого хотите умеет превращаться.
– Мрр-да, – отчетливо произнес котенок.
– Смотри-ка ты!.. Откуда у тебя такое чудо?
– В прошлом году нашел за помойкой. Он был вороненком с перебитой лапой. Мы с мамой его лечили. Он выздоровел и заговорил. Сперва помаленьку, а потом такой болтун сделался!.. Стал рассказывать, что он инопланетянин. Врет, наверно…
– Сам вррешь! – Котенок подскочил, как мячик, превратился в вороненка, сел Сашке на колено и сказал капризно: – Никогда не веришь. Кр-рокодил!
– Брысь! – велел Сашка.
Чиба взлетел и метрах в пяти над нами закувыркался темным комком. Кричал что-то картаво и неразборчиво – видимо, ругался. Сашка поднял руку, растопырил два пальца и прицелился в него, как из рогатки.
– Р-разбой! – завопил Чиба. Опять упал на Сашкино колено, сделался игрушечным клоуном и, будто с горки, съехал к Сашке на живот. Лег ничком, сказал кукольным голоском:
– Я м-маленький. Пожалей Чибу…
Сашка прикрыл его ладонью.
– Подлиза…
– У меня в детстве тоже был тряпичный клоун, – сказал я. – Конечно, без таких способностей, но я его очень любил… И звали его похоже: Буба.
Сашка почему-то очень удивился. Даже сел.
– В самом деле?!
– Да. А что такого?.. Он еще долго потом у нас жил. Даже мои дети им иногда играли. Правда, не часто… А потом он куда-то девался. Жалко так…
– Ушел, наверно, раз ненужный сделался, – вздохнул Сашка.
– Может быть…
– А у вас… дети большие?
– Конечно. Семейные уже. Дочь и сын…
…Денис родился через три года после Ларисы. И Тереза сказала: «Хватит. Двое – это в наши дни норма». Она вообще была решительной супругой, всем распоряжалась сама: как воспитывать детей, куда нам ехать на отдых, где покупать дачу, какого цвета заказывать мне костюм. Единственное, что оставалось полностью моим, – это издательские дела и рукописи. Даже то, что нам пора кончать совместную жизнь, Тереза решила единолично и, как все остальное, мудро и вовремя:
– Дети выросли. А я жила с тобой только ради них!
– Ну уж… – сказал я.
– Да! И я имею право хотя бы остаток лет просуществовать по-человечески.
– Что ж, мы живем в демократическом обществе.
Мое спокойствие