Она взглянула прямо в его кроткие карие глаза и сказала:
– А не пора ли тебе вернуться к твоим милым ученикам?
Тем временем девушка регистрировалась в отеле. Миссис Харди, вместе с сыном управлявшая делами после смерти мужа, появилась из своей конторки и подошла к очаровательной молодой посетительнице, стоявшей по другую сторону стойки.
– Чем могу помочь? – спросила она и подумала: «Как бы уберечь моего сына от этой?»
– Мне нужна комната с ванной, – сказала девушка. – Я бы хотела остановиться здесь, пока не сниму себе дом где-нибудь в городе.
– О, как чудесно, – воскликнула миссис Харди. – Вы переезжаете в Милбурн? Это так мило! А наша молодежь просто спит и видит, как бы поскорее унести отсюда ноги. И мой Джим тоже – он отнесет ваши вещи наверх. Для него каждый день в нашем городе – словно день за решеткой. Нью-Йорк – вот о чем он мечтает. Вы, случаем, не оттуда?
– Я жила там. Но кое-кто из моих родственников жил когда-то здесь.
– Ну что ж, вот наши расценки, а вот регистрационный журнал, – сказала миссис Харди, подавая ей документы. – Вам понравится наш милый тихий отель. Большинство людей здесь живут прямо как в пансионе, но с обслуживанием отеля; кстати, по вечерам у нас не бывает никаких шумных вечеринок. – Цены девушку устроили, она кивнула и записала свое имя в журнал. – Пожалуйста, никаких дискотек и, хочу вас предупредить сразу, никаких мужчин в номере после одиннадцати вечера.
– Отлично. – Девушка вернула журнал миссис Харди, которая прочитала: «Анна Мостин» и нью-йоркский адрес.
– О, благодарю вас, – произнесла миссис Харди. – Никогда не знаешь, что можно ожидать от современных девушек, но… – она подняла глаза на лицо гостьи и вдруг словно споткнулась о безразличный взгляд ее удлиненных голубых глаз. Ее первой, почти неосознанной мыслью было: «Как она холодна!» А второй, почти осознанной, что для Джима она не опасна. – Анна! Такое милое старомодное имя.
– Да.
Миссис Харди, все еще немного в замешательстве, позвонила в колокольчик, вызывая сына.
– Я и сама довольно старомодна, – сказала девушка.
– Вы, кажется, упомянули, что ваша семья жила здесь?
– Да, но это было очень давно.
– Просто мне незнакома ваша фамилия.
– И неудивительно. Здесь жила моя тетушка. Ее звали Ева Галли. Но вы, скорее всего, не знали ее.
(Жена Рики, сидя в одиночестве в ресторане, вдруг щелкнула пальцами и воскликнула: «Старею!» Она вспомнила, кого ей напоминала эта девушка. Официант, юный, как вчерашний выпускник школы, наклонился над столом (он все еще сомневался, отдавать ли счет ей – после того как ее спутник унесся прочь) и произнес:
– М-м?
– Поди прочь, дурак, – незло проронила она, гадая, почему так получается, что одна половина выпускников школы похожа на головорезов, а другая – на физиков. – Хотя, постой! Дай-ка мне счет, пока ты не смылся.
Джим Харди обшаривал ее глазами,