Война началась в июле, когда Марлен тихо спала. Всю прошлую ночь она ворочалась под одеялом и не могла уснуть, я несколько раз бегал на кухню принести ей горячего молока, оно успокаивало ее. В ту ночь, когда войска перешли границу, Марлен спала тихо и нежно, как, должно быть, спят ангелы. Я не знаю этого, но если они и есть, то они спят так, как спала Марлен в ту ночь. Нарочный пришел в два, а в три. пятнадцать Тор уже стоял у подъезда к дому, когда я только решился разбудить Марлен. Я сказал ей, что это ненадолго, может быть, опять учения, что, может, уже через два дня мы вновь увидимся с ней, я ее обниму, как всегда, и все будет хорошо. Я ее обнял крепко, поцеловал, как в последний раз и уехал, оставив завещание Анне, сказав ей не говорить об этом Марлен даже под страхом смертной казни.
В сентябре я получил письмо, у нас с Марлен родилась девочка, нотариус сказал, что подождет с именем, военное время это позволяет, пока я не соглашусь с именем моей дочери. Я получил письмо от фельдфебеля, когда мы впервые шли на прорыв. Главное командование предприняло попытку атаки еще в августе, но она провалилась. В сентябре наш участок должен был стать плацдармом для прорыва. Но наши войска захлебнулись в контратаке армии соседней страны. Но в общем, это все мне было все равно. Я не думал о победе. Я думал о Виктории.
Мы проиграли. Я вернулся через тринадцать месяцев. Меня ждали Марлен и Виктория. Я победил.
Так бьется сердце
Она говорит, что ничего страшного, что операция прошла успешно, что сердце не задето. Только надо будет немного полежать в больнице. Она говорит, что через месяц я смогу ходить, а через два танцевать с ней. «Ты здорова?» «Да так, ерунда, пара царапин». Она говорит, что про машину, правда, придется пока забыть. Ездить она мне не даст…. «Виктория..» Я ее увижу, как только поправлюсь. Она сейчас у бабушки с дедушкой. Она думает, что мы уехали отдыхать. Она очень обиделась, что без нее. Надо будет привести ей подарок. А теперь мне надо поспать. «Устал спать»… «Будешь ты у меня капризничать… Спи». Она целует меня. Я засыпаю. Впервые за много времени я засыпаю сам, зная, что мне есть, зачем просыпаться.
…
Постепенно я открываю глаза. Марлен сидит рядом. Она все так же прекрасна, как в первый раз, когда я ее увидел. Она, кажется, давно не спала. На правой щеке я вижу шрам. Его раньше не было. Я поднимаю руку к ее лицу. Он берет мою руку. «Я с тобой, любимый, ты поправишься, я обещаю». Я верю ей….
…
Я просыпаюсь. Кто-то держит мою руку. Я знаю, кто это. Я узнаю эти руки из тысяч. Это Марлен, она жива. Она сидит рядом со мной. Я шевелю рукой, она отвечает. «Сестра!» Как я соскучился по ее голосу. Кажется, основная проблема разрешена. Кажется,