Круммхюбель отмечал, что яснее всего необходимость немецкой активности в церковной области видна с учетом ситуации в Турции, где Константинопольский Патриарх подвергался интенсивному воздействию с английской, американской и советской сторон. Хотя значение Вселенской Патриархии во время войны не следовало переоценивать, все же следовало учитывать ряд важных обстоятельств: ее возможности влиять на положение в Греции, контакты с Румынской Патриархией, проблему схизмы Болгарской Церкви и, особенно, сталинское проникновение на берега Босфора. По сведениям немецкого МИД, Патриарх Вениамин с 1943 г. получал финансовую помощь из Москвы. В начальный период новой религиозной политики Сталина в Фанаре к ней относились очень скептично, но после выборов Патриарха Сергия изменили свою позицию. Все немецкие усилия побудить Вениамина I признать эти выборы неканоничными оказались безуспешными. Английская и американская пресса часто писала, что Сталин хочет заменить на Балканах прежнее воздействие Коминтерна православными связями. В конце записки говорилось, что немецкие позиции у балканских Православных Церквей, бывшие ранее очень хорошими, сейчас значительно ухудшились, а англичане, американцы и русские успешно расширяют свое влияние на балканское православие.
В этой связи МИД предлагал различные контрмеры советской церковной пропаганде – поездки профессоров-теологов, ранее пресекавшиеся СД, назначение евангелического епископа Хеккеля представителем при Константинопольском Патриархе и в очередной раз подчеркивал: «Кроме того, желательно использование православных русских, по возможности не царских эмигрантов, которые больше на Балканах не популярны, и других православных доверенных лиц, которых СД, по-видимому, имеет в своем распоряжении»[73].
Последний раз 27 июля немецкий МИД отправил в одно из своих посольств на Балканах с просьбой как можно шире распространить ее – антисоветскую резолюцию, принятую 15 мая Архиерейской конференцией Белорусской Православной Церкви в Минске[74]. Таким образом, безуспешные попытки