– Скажи, бабуля: сегодня классно погуляли! И здесь, на Монмартре, классная тусня – бомонд, аристократы и буржуа! А вчера, дед, послушай. Смех! В Лувре не принимали в гардероб наши с бабушкой шубки. «Дорогие», мол! В спецгардероб кое-как сдали… Да и вообще… У нас в Эрмитаже и Третьяковке в верхней одежде и с колясками по залам не ходят! А здесь… Им учиться у нас, у русских, нужно! Высокой культуре. А то увлеклись они «высокой модой», фу – показуха!.. А суп этот луковый, лягушки противные и гадкая фуа-гра. Я чуть не… вчера в «Риволи». Отца обижать не хотела: давилась и ела. О! Стихоз!
– Моя внучка! Молодец! – похвалил дед Оленьку за патриотизм и понимания «смыслов».
А та, вся на крыльях, крутила головой и всё ещё будто кружилась. Или летала. Да, этот «балкон Парижа», эти крутые мощёные улочки многих, очень многих окрыляли. А сколько художников вокруг! Все зазывают попозировать, купить что-то. Уличные артисты, музыканты, зеваки и карманники!
– Э-э… Мадам! Мадмуазель! Месье! Да-да, вы, русские!.. Марк Шагал!.. – кричал из какой-то ниши художник-колясочник. В толстой вязаной кофте, в такой же шапочке, да ещё в настоящих унтах. Не уггах – унтах! Коляска была покрыта чёрной, изношенной «в хлам» буркой. Чистая русская речь. «Из белогвардейских осколков», – прикинул Матвей Корнеевич, пытался заглянуть в глаза этого человека сквозь круглые тёмные очки.
Оля вздрогнула. Во-первых, как это за границей всегда безошибочно узнают русских, а во вторых… Во-вторых, ей почудилась над головой этого инвалида её любимая картина Шагала «Над городом». И в-третьих: почему у него… что это – шарманка? Ах нет, это – лотерея.
– Я рисую и гадаю, – начал потомственный белогвардеец. – Рисую – как все, гадаю – как Бог! Только правду!
Удивительное, сразу располагающее к себе лицо. Доверчивое и вызывающее ответное доверие. Бородатое, бледное, морщинистое и светящееся! Такими изображают учителей Шамбалы, пророков.
– Хочешь, милая, сразу тебе скажу, чему ты удивилась минуту назад? Тебе… Оля… почудилось: ты увидела картину «Над городом» Шагала. Ведь так?
– Так, – прошептала девушка.
– Покрути барабан и вытащи открытку-предсказание.
Оленька послушно прокрутила. И вытащила «Над городом»! Мужчина в зелёном поддерживает женщину в фиолетовом. Оба плывут в небе над городом. Над Витебском. Но это у Шагала. А почему на открытке она видит Адмиралтейство… Петропавловку? Тот сон, ещё в Москве, накануне отлета в Париж!
– Ты всё видишь правильно! Так и будет! Счастливого Нового года! И вам, мадам и месье… Да, и ещё: вашему сыну передайте… Впрочем, нет. Ничего не нужно ему говорить. Прощайте!
Ольга отошла… «отплыла» от ниши, от этого волшебного барабана. Она была чуть «околдованной».
– Пойдём, внученька! – Бабуля взяла у девушки из рук открытку и положила её в сумочку. – Пойдём, милая.
Наталья Кирилловна тоже была зачарована