Саня к тому времени, как и Николай, носил капитанские погоны. Николай бросился звонить каскадовцам.
– Саня, неужели и ты здесь?! – кричал в трубку.
– А кто же больше!
– Ну, ты молоток! Надо отметить это дело!
– Непременно!
Устроили вечер встречи, затянувшийся далеко за полночь. Сидели втроём, ещё каскадовец Жорка, тоже красноярец, тоже капитан. Выпили три капитана шесть поллитровок водки, правда, за минусом кружки – налили сержанту Юрке за радостную весть. Вспоминали с Саней Луговатку, походы на аэродром с зерном для куриц.
– Счастливое время, – скажет Саня, – после Луговатки жил в другом мире, интересном, но такого больше не было: тайга за огородом, рано-рано утром на крыльцо выйдешь, солнце поднимается, бабушка в стайке корову доит, дед готовится на покос ехать, и я с ним. Не забыть. Мои дети не знают этого… Совсем городские…
С жаром, перебивая друг друга, говорили, что, вернувшись в Союз обязательно выкроют время и полетят в Луговатку, заедут в Якшу. Родственников ни у одного, ни у другого не осталось там
, но надо, убеждали друг друга, надо побывать. По деревне пройтись. На кладбище постоять. Оба искренне верили – так и будет.
Первого октября, в день рождения Николая, Саня прилично опоздает к застолью, дела задержат, но приедет поздравить друга. Тогда и ляжет его голос на магнитофонную кассету. Саня подарит Николаю нож.
– Дамасская сталь, – скажет, вручая.
Характерный волнистый узор клинка подтверждал происхождение стали.
Через три недели после дня рождения, двадцать первого октября, они поедут на операцию. Разрабатывали и проводили её комитетчики. Получили информацию: душманы замыслили провокацию на строительстве мостоперехода через Амударью. Берега соединяли советские специалисты, моджахедам это не нравилось. Информация поступила из нескольких источников: в ночь с двадцать первого октября на двадцать второе группа духов планирует подобраться как можно ближе к мосту и устроить теракт. Комитетчики наметили уничтожить террористов на подходе. Тропа, по которой лежал путь к мосту, проходила вдоль старицы Амударьи, там густо рос тальник, самое место засаду устроить. На усиление боевой группы каскадовцы призвали милиционеров.
Перед этим Николай летал по делам в Кабул. Как водится при поездке в столицу, получил от однополчан список заказов. В Кабуле выбор товаров шире, чем в Мейменовке, цены – умеренней. Саня попросил привезти наушники и американскую рубашку. Последние имели идеологически невыдержанную для советского офицера символику – американскую, но качественные и практичные, хлопок для жаркого климата – самая одежда. Наушники Николай купил, рубахи Саниного размера не нашёл.
Из Кабула Николай прилетел в Мазари-Шриф, его задействовали в операции с каскадовцами, Саня тоже был в группе. Засаду делали серьёзную, банда