и обеспокоенно посмотрела на дверь. – Пока не поправится, он будет лордом Стерлингом, и не смей даже думать иначе.

      – Нет-нет, мадам! – замахала руками Надин. – Конечно, не стану. Но что вы будете делать, если лорд Ст… – я хотела сказать, настоящий – решит вас навестить? Или пришлет письмо?

      Джорджиана закрыла лицо руками.

      – Не знаю. Я поступила так для того, чтобы спасти ему жизнь, поскольку опасалась, что леди Уинстон вышвырнет его за дверь.

      На лице Надин отразились сомнения.

      – Она вряд ли отказала бы в гостеприимстве тяжелораненому, даже если у него репутация негодяя.

      – Кое-что произошло между сэром Чарлзом и… – Джорджиана махнула рукой в сторону комнаты, где находился маркиз. – И это настолько ужасно, что сэр Чарлз предостерег жену и предупредил, чтобы не пускала его на порог, если объявится…

      Джорджиана замялась, не желая наговаривать на подругу. Возможно, она ошибалась, считая, что та не способна на жалость, и совершила глупость без всякой на то причины. Только вот сожалеть о содеянном поздно.

      – Сэр Чарлз полагает, что маркиз намерен отобрать у него дом. Я не знала, как поступит ее светлость, и назвала раненого лордом Стерлингом, потому что не смогла придумать ничего другого.

      – Он и правда вышвырнет всех из Осборн-Хауса? – испуганно охнула Надин.

      До того как маркиз пришел в себя, Джорджиана была твердо уверена, что он не только способен на такую жестокость, но и сделает это с удовольствием, а теперь сомневалась в этом.

      – Скорее всего, – произнесла она решительно, чтобы убедить в этом себя, а вовсе не Надин. В конце концов он привез с собой закладную.

      Округлив глаза, горничная покачала головой.

      – Но, миледи, разве вам не грозят ужасные неприятности, если вскроется правда?

      Джорджиана поморщилась как от удара.

      – Я надеюсь увезти его отсюда до того, как у леди Уинстон или кого другого возникнут подозрения на его счет.

      На лбу служанки залегли складки.

      – И как же вы собираетесь это сделать, если он еле ходит и ничего не помнит?

      «Понятия не имею».

      – Что-нибудь придумаю, – ответила Джорджиана с уверенностью, которой совершенно не ощущала.

      Глава 9

      Прогулка в сад, конечно, была необходима Роберту, но потребовала огромных усилий. Головная боль, начавшаяся под сенью глицинии превратилась в настоящего монстра с длинными зубами и острыми когтями. Джорджиана предложила ему принять еще немного опия, и Роберт униженно согласился.

      Должно быть, спал он очень долго, а проснувшись, в очередной раз увидел, что комната утопает в темноте и по-прежнему напоминает могилу. Голова болела меньше, и в немалой степени благодаря кромешной тьме, но вместе с тем он чувствовал себя потерянным в открытом океане без компаса. Кто он такой? Роберт не знал и уже начал думать, что знать не хочет.