Получается, что ученый в очевидное верит.
На чем основана его вера?
Вера ученого основана, во-первых, на знании доказательств других утверждений, связанных с очевидным. Во-вторых, на умении рассуждать от противного. И, в-третьих, на его опыте.
Ученый видит связь вещей и понимает, что если очевидное не верно, то вся наука не верна.
Так и любой человек верит, что жизнь имеет смысл. А на чем основана его вера?
Рассуждения, что надо жить, что все живут, что предки жили и нам завещали, – не убедительны. Ведь в наш информационный век уже многие люди знают столько же, сколько раньше знали лишь избранные. И эти знания рано или поздно приводят к пониманию, что так жить нельзя.
Рассуждать от противного тоже не получается; жизнь была до человека и будет без него.
Остается признание собственного существования и желание жить. Но на чем оно основано и кем поддерживается?
Образы
Чтобы ответить на вопрос, нужно его понять, особенно если ответ представляется очевидным. Понять вопрос помогают образы.
Образное восприятие многократно умножает наши слабые возможности по обработке информации (ученые полагают, что оперативно мы можем работать не более чем с 9 единицами информации со скоростью до 15 единиц в секунду).
Простые образы предпочтительны. Чем проще образ, тем больше шансов на понимание.
Образы зависят от условий и момента жизни и усложняются по мере развития человека.
Возможность работы с образами я почувствовал, когда пошел в школу, под влиянием бесед с бабушкой.
Моя бабушка верила в бога. Про бога было написано в толстой книге с обернутой старой газетой обложкой, которую она читала в свободную минуту. Книга была библией 1895 года издания, с ятями. Книгу она читала много раз и много лет, до смерти. В книге было много ей близкого и понятного. Книга помогала ей отвечать на мои вопросы. Например, она знала, зачем человек живет. Правда, меня ее ответы не удовлетворяли, но для нее они были понятны.
Бабушка знала молитвы, старалась не пропускать церковные службы и выполняла православные ритуалы.
Из церкви она приходила умиротворенная. Хотя прошло много лет с ее смерти, я помню, как ее лицо светилось радостью нового знания; наконец-то после проповеди священника она поняла что-то, что ее мучило. И помню, как скоро лицо бабушки потухало за заботами. А потом она снова садилась читать книгу, потому что знание, которое она как будто поняла, уже ускользнуло от нее.
Причины того, что нужное знание ускользает, бабушка видела в себе. А самой главной причиной считала неумение быстро читать. Она чувствовала, что понимание зависит от быстроты чтения. Несколько раз она давала мне попробовать почитать свою книгу и завидовала, как быстро я складываю слова, даже не зная всех букв старого алфавита.
Читала бабушка медленно. Читать ей было трудно. Она не читала даже,