– Лиам, я же сказал, разговор окончен, – тон отца не терпел возражений. Но я все же рискнул заявиться к нему в кабинет, хотя не питал никаких иллюзий, что отец так просто изменит свое решение.
– Они же тоже люди. Лини добросовестно работала на фабрике несколько лет. О каких заговорах и кражах может идти речь? – все-таки, последние несколько краж здорово подкосили способность надзирателя доверять, и это уже начало перерастать в паранойю с беспочвенным подозрением всех и каждого.
– Это будет примером для работников. Ошибок, а тем более предательства я не потерплю, – отец вальяжно восседал в кресле, всем видом демонстрируя свое превосходство, – Она сегодня же покинет город. Я не хочу рисковать еще одной партией апейрона. Из Аттакамы и так пришли не лучшие вести. Усугублять ситуацию еще больше я не намерен.
– А если я найду настоящего вора? – ляпнул, совершенно не подумав, и сразу же потупил взгляд в пол. И кто меня тянул за язык? Ну уже поздно, и по-другому отец не будет продолжать меня слушать. Это был единственный способ хоть как-то привлечь его внимание.
На миг на лице надзирателя проскользнула тень заинтересованности:
– И как же ты это сделаешь? Палладины так и не смогли узнать источник утечки информации.
– Я обещаю, что в течение недели назову тебе имя предателя, но взамен хочу, чтобы ты не изгонял Лини, – так твердо и уверенно мой голос не звучал никогда. Я даже сам удивился бескомпромиссным ноткам. Отец видимо такого от меня тоже не ожидал. С минуту внимательно изучал меня пристальным взглядом, и наконец выдал свой вердикт:
– Ну хорошо. Раз ты настолько уверен в своих силах. Пускай остается в городе, но на фабрике ноги ее больше не будет. И это не обсуждается. Если через неделю у меня не будет имени заговорщика, Лини вместе с тобой окажется в Пустыне.
Я нервно сглотнул.
– Сын, пора тебе научиться брать ответственность за свои слова и поступки.
Во взгляде надзирателя Свортона была такая твердость, что я ни минуты не сомневался, если не выполню обещания, отец и в правду выгонит меня из города и из семьи.
Лавара, центральная площадь
Наступило долгожданное воскресенье. День Имаго. День превращения парней Лавары из неопытных юнцов в настоящих мужчин. Из гусениц в прекрасных бабочек. Настоящий, долгожданный праздник, коих у горожан было не так уж и много. В этот день первостихии выбирали юношей достойных своего покровительства. Все мужчины, не имеющие магического дара от рождения, могли после своего двадцатилетия, в День Имаго, попытаться пройти ряд испытаний и снискать покровительство одной из стихий, получить магический дар по силе равный врожденному, а порой даже сильнее. Принцип магического равенства соблюдался многие века неукоснительно. Обряд Имаго проходили все, начиная с шахтеров и заканчивая деями (да, даже в знатных магических Трибах