Марианна, исчерпав угрозы, опять вздохнула. Если я хочу, чтобы она свалила, нужно набить ей морду. Но как ударить женщину, которая стоит на коленях, вся в слезах? Выше ее сил.
– Черт, прекрати рыдать! В ушах звенит!
Эмманюэль не могла остановиться. Ее худое тело содрогалось в нервном припадке, будто от шедших изнутри толчков. Закрыв лицо руками, она безудержно изливала весь запас своих слез. Марианна кружила вокруг нее, сжав кулаки и оскалив зубы. По мышцам словно пробегал сверхмощный разряд тока.
Нужно покончить с ней! Вырубить ее, чтобы перестала терзать мне слух! Прекратить ее страдания, а заодно и мои!
Наконец она вернулась на свой тюфяк, внезапно обессилев. Вымотанная, немощная. Только и сделала, что заткнула уши. Было в этих рыданиях что-то адское. Демоническое. Они мучительно отдавались по всему телу, полосовали мозг, наподобие скальпеля. Я должна ее остановить. Господи, она сведет меня с ума!
Внезапно дверь камеры отворилась. А ведь до завтрака еще далеко. Явился Даниэль в сопровождении Жюстины. Несколько мгновений они стояли, ошеломленные. Переводили взгляд с одной женщины на другую. С Эмманюэль, которая продолжала рыдать, на Марианну, которая сидела по-турецки на койке, заткнув уши.
– Что здесь происходит? – властным тоном осведомился начальник.
Жюстина склонилась к Эмманюэль.
– Вам плохо? – спросила она со своим обычным участием.
– Она все время вот так ревет! – выкрикнула Марианна. – Я больше не могу!
– А не ревет ли она из-за тебя, случайно? – спросил Даниэль.
Марианна направила ему вызывающую улыбку:
– Кто знает!
Жюстина, смерив ее суровым взглядом, обхватила жертву за плечи, подвела к стулу, налила воды в стакан. Черты Марианны исказила ревность.
– Эй! – заорала она. – Нечего ей пить из моего стакана!
– Довольно, мадемуазель де Гревиль!
Марианна умерила гнев. Надзирательница давно не называла ее так! Даниэль тоже подошел к мадам Фантом:
– Она причинила вам вред?
Эмманюэль глядела на него с отчаянием.
– Нет, месье, – пробормотала она. – Просто для меня это место невыносимо…
У Марианны отвалилась челюсть.
– Вы уверены, что она ничего не сделала вам? – настаивал офицер. – Почему вы не можете наступить на ногу? Вчера вечером вы не хромали.
– Я упала с кровати… Я не привыкла спать наверху.
– Ну ничего себе! – воскликнул он с сарказмом. – Вы взяли да и упали с кровати, сами по себе! Я склонен полагать, что вы лжете, потому что смертельно напуганы!
– Нет! Уверяю вас, эта девушка очень любезна…
Даниэль едва удержался от смеха, услышав последнее замечание, всю несуразность которого новенькая не могла оценить. Но для Марианны это было чересчур: она взорвалась, как дорожка из пороха. Нашла себе сестру милосердия!
– Скажешь тоже! – заорала она с искаженным лицом. – Я едва не пустила ей кровь! Я заставила