– У тебя проблемы?
– Джованна пыталась наехать, крутую из себя строила.
– Тебе лучше ее избегать, Марианна.
– Не дергайся: я на эту удочку не попадусь! Я не хочу драться… За что она сидит?
– Она – жена одного мафиозо. Занималась девочками…
– Содержала бордель? Час от часу не легче!
– У нее полно денег.
– Поэтому она – смотрящая!
– Да. И еще она сильная и очень подлая.
– Ну, не сильней меня!
– Остерегайся ее… Не делай глупостей, Марианна.
Марианна краешком глаза наблюдала за Джованной и ее подручными, которые терроризировали какую-то несчастную зэчку, совершенно запуганную. И тут она заметила женщину у самой решетки, вдали от прочих. Та завершала серию отжиманий. На одной руке в довершение всего.
– Кто это там? Лицо кажется знакомым…
– Блондинка? Это ВМ.
– ВМ!.. Черт! Я и не знала, что она здесь!
– Прибыла к нам три недели назад…
– Почему она не в централе? У нее ведь пожизненный срок?
– А у тебя? Можно подумать, у тебя не пожизненный!
– Она разбила морду охраннице?
– Нет. Пыталась совершить побег. Она у нас временно. Несколько недель, самое большее – месяцев. Она в одиночке, но на прогулку выходит вместе со всеми.
– А… И какая она?
– Очень спокойная. Очень вежливая. Тут ничего не скажешь. Она вроде как… вроде машины. Но Джованна к ней даже близко не подходит! Да собственно, и никто другой. От одного ее взгляда холод пробирает до костей.
Марианна засмеялась. Хотела скрыть, что чуточку раздосадована. Почему мне не удалось запугать Джованну? Я остановила ее, обозначила дистанцию, только и всего.
– Надо бы с ней сойтись, – сказала она. – Хочется услышать ее голос… Почему у нее нет права носить наручники, подобно мне?
– Думаю, ты – единственная заключенная во всей стране, заслужившая право носить наручники!
– Это нечестно! – в шутку заныла Марианна, словно обиженная девочка.
– ВМ никого пальцем не тронула. С тех пор, как сидит в тюрьме, я хочу сказать… Это не твой случай, Марианна.
– Ты знаешь… Тебя, Жюстина, я бы никогда и пальцем не тронула.
– Знаю, – прошептала та.
Вероника Мобрэ. Член террористической группировки, действовавшей в восьмидесятые годы, с полдюжины убийств на ее счету. Бизнесмены, политики, хладнокровно застреленные прямо посреди улицы. Ей было далеко за пятьдесят, но двадцать последних лет, проведенных в тюрьме, не слишком отразились на ней.
– Не знаешь, кого мне подселят в камеру? – вдруг спросила Марианна.
– Знаю только, что ее зовут Эмманюэль Оберже…
– Вот так имечко!
– Давай, начинай ее ненавидеть, даже не познакомившись!
В глубине двора разгорелась ссора, и Жюстина, оставив Марианну, пошла посмотреть. Эмманюэль Оберже. Марианну тошнило. Снова терпеть чье-то соседство? Санчес в самом деле преподнес ей отравленный дар. Но всегда можно