Они оказались в чуть более освещенных местах, чем те, что окружали дворец Хальтрекарока. В небе виднелось что-то вроде очень яркой звезды… возможно, так выглядит Солнце с Плутона. В ее синеватом мерцании поднимались огромные жуткие растения. Накрапывал дождь, шелестела листва, издали доносился рев и клекот неведомых монстров.
Но на все это Лахджа поначалу даже не взглянула. Ее полностью поглотила исполинская пульсирующая туша. Что-то вроде вросшего в землю куска мяса с десятками скользких хоботов. Не было ни глаз, ни ртов, хотя как-то Лахджа почувствовала, что существо их заметило.
От него исходило нечто… невидимое, неощутимое, но ужасно давящее на рассудок. Трудно было оставаться на ногах, трудно было сохранять сознание. К тому же вокруг царила ужасная мешанина органических запахов, что тоже вносило свой вклад.
А вот Хальтрекарок по-прежнему сиял, как начищенный пенни.
– Привет, Мазекресс! – взмахнул он рукой. – Доброго тебе здоровья! Отвлеку на пару минут?
Хальтрекарок кинул Лахджу прямо в грязь, подлетел к гигантскому чудовищу, и между ними будто замерцал воздух. Шло какое-то безмолвное общение. Хальтрекарок жестикулировал, показывал что-то руками, рисовал в воздухе огромные круги…
Лахджу тем временем окружили крошечные демоны. Шуки. Она их уже знала – во дворце Хальтрекарока таких полно.
Но тут они просто кишмя кишели. Размером с ладонь, с тонкими хвостами и четырьмя гибкими рожками, они облепляли Мазекресс будто живым ковром. Носились повсюду тысячами, чистили ее, таращились немигающими черными глазками.
Лахджа при падении даже раздавила парочку. Ей стало стыдно, но остальные шуки ничуть не огорчились. Аккуратно отодвинув вторженку, целая их толпа расчленила трупики и тут же утилизировала в собственных желудках.
Мазекресс они тоже кормили. Таскали отовсюду какую-то дрянь, вкладывали в ее хоботы – а из других вытаскивали слизь и еще какую-то мерзость. Возможно, ее выделения.
Лахджа испугалась, что к ней шуки тоже проявят гастрономический интерес. Они, конечно, лилипуты, но их бессчетные тысячи и у них очень острые зубки.
А потом Хальтрекарок закончил свою беззвучную беседу с Мазекресс и… растворился в воздухе. Просто исчез, даже не сказав ничего Лахдже.
И шуки сразу бросились со всех сторон. Лахджа заорала как резаная – и почувствовала, что падает. Какая-то невидимая сила бросила ее на землю, отовсюду нахлынули шуки… здесь бедная девушка мысленно простилась с жизнью.
Но оказалось, что шуки ее не едят, а просто тащат к одному из хоботов. Лахджа сначала обрадовалась, а потом стало еще страшнее.
Какая разница, съедят ли ее крохотные демоны или огромный?!
Но Мазекресс ее тоже есть не стала. Когда шуки втащили Лахджу в скользкий хобот, откуда-то зазвучал мелодичный женский голос:
– Твой господин сообщил мне о твоем желании, существо. Является ли желание искренним и осознанным? Не испытываешь ли ты сомнений?
– Нет, –