– Одно радует. Я умру и всё закончится. Цепь разорвётся.
На все попытки жены поддержать разговор Саша никак не отреагировал. Добавил коньяку до полной отключки и почти ползком отправился спать. А спустя какое-то время, в конце февраля, он пришел домой трезвый и почти не злой, и спросил Катю:
– Справишься в агентстве сама?
– О, Господи, ты опять…
– Да погоди ты. Я не о том. Просто скажи: справишься?
– Ну, справлюсь. Справляюсь же как-то, пока ты шары заливаешь.
– Надо не как-то. Надо нормально справляться. Нет, ну я тебе по возможности помогать буду. Дистанционно, так сказать.
– Дистанционно… откуда?
– Из клиники. Я решил: лягу в клинику. В отдельную палату. С мягкими стенами. За пребывание там нужно будет платить, но я нашёл настолько бюджетный вариант, насколько это было вообще возможно. Я не могу избежать смерти. Попробую от неё спрятаться.
– Слушай, твой старший брат умер от сердечного приступа. Как тебе в таком, например, случае поможет изоляция в клинике?
– Там будет браслет на мне, передающий данные на пост медсестре. И кнопка вызова.
– Ты туда ложишься медсестер кнопкой вызывать?
– Ха-ха. Ты у меня очень остроумная. В общем, в случае чего меня откачают. Очень постараются откачать.
– Ты точно решил, Саш?
– А у меня есть варианты?
– Ну, я не думаю, что это вариант. Но я тебя понимаю. И поддержу.
– Как всегда?
– Как всегда.
Саша с благодарностью обнял жену, как-то даже повеселел, и двенадцатого марта, в пятницу, передав ей дела в агентстве полностью, лёг в клинику. В мягкие стены. Под замок. Сроки, которые он будет там находиться, никто не обговаривал. Пока неопределенное время должен был находиться. До тех пор, пока он чувствовал угрозу своей жизни. Катя навещала Сашу по субботам. Собственно, успела навестить всего два раза. Оба раза одна. Собиралась как-то объяснить всё дочке и взять её с собой в следующий раз. Рита очень скучала по отцу. А теперь этого следующего раза не будет. Саша умер. Погиб. Тело опознано. Похороны прошли в кругу семьи. Цепь разорвана. Некому бояться. Мужчин в роду Коваленко больше нет. У одного из старших братьев взрослая, если не сказать, пожилая