– Будь уверен, он ее найдет, – негромко произнесла Мольвири. – Быть может, потому меня и не ищут… Князь Тьмы, свободно ходящий среди людей, может принести вашему миру неисчислимое множество бед. Наверное, сейчас мысли моих братьев направлены лишь на то, как изловить его и вернуть в Озеро Грез.
– Меня это полностью устраивает, – откликнулся Эдрик. – Пусть боги занимаются друг другом и оставят землю в покое.
Мольвири улыбнулась и, наклонив голову, посмотрела на Эдрика.
– Что? – Он усмехнулся. – Ты исключение.
– Пойдем куда-нибудь, – предложила она немного позже. – Не будем же мы тут все время сидеть.
– Пойдем, – согласился Эдрик. – В конце концов, во гневе твои братья могут сразу утопить весь остров, с них станется. Так что не столь важно: пойдем мы к людям или нет – если твоим родичам приспичит явить свою мощь, мы никого не убережем, даже если останемся здесь.
Они поднялись на ноги и спустились с горы. Вскоре они нашли дорогу, которая вела на северо-восток. Наблюдая, как Мольвири склоняется над очередным сухим растением, Эдрик сказал:
– На людях тебе лучше не демонстрировать свою силу. Иначе немедленно получишь у своих ног кучу боготворящих тебя идиотов. А ведь именно этого ты хотела избежать.
– Мне вообще ничего нельзя делать? – Мольвири посмотрела на него почти жалобно.
– Вообще. – Отрезал Эдрик.
Через час они увидели справа от дороги небольшую деревушку, а вскоре еще одну. Последнюю часть пути их провез на своей телеге усатый крестьянин, ехавший к замку Айдеф. Крестьянин всю дорогу болтал, Эдрик поддерживал разговор короткими репликами, а Мольвири сидела среди кочанов с капустой и ничего не делала – но от одного ее присутствия старая скрипучая телега начинала казаться таинственной мистической повозкой, способной привезти каждого, кому повезло оказаться в ней, в давным-давно утраченный рай. К счастью, болтливый мужчина следил за лошадьми и назад не оглядывался, но Эдрик всерьез задумался о том, как поведут себя люди, когда юная дочь Солнца окажется среди них.
До замка они добрались, когда солнце уже начинало клониться к закату. Телега проехала во двор и остановилась. Крестьянин заговорил с прислугой, а Эдрик помог Мольвири выбраться из телеги. Когда ее ноги коснулись грязи, что-то неуловимо изменилось. Вода в мутной луже стала чище, вязкая жижа подсохла и почти не испачкала ни ног Мольвири, ни ее обуви. Пока эти мелочи замечал только Эдрик, но он понимал, что рано или поздно на них обратят внимание и другие. Мольвири привлекала слишком много внимания. Она