– Тимошкин слышал не имя, а, как я полагаю, кличку того, кто прикончил щуплого и унес с собой то, зачем вся троица явилась на склад.
– И что же это за кличка? – спросил Корнев.
Зверев посмотрел в глаза другу, стараясь предугадать его реакцию:
– Тимошкин сказал, что одного из нападавших называли Антипом.
Часть третья
Волчара
Глава 1
Захар Селиванов, уроженец деревни Дехино Гдовского уезда Санкт-Петербургской губернии, после того как покинул родные места, мать свою особо не вспоминал, а уж отца и подавно. Все старшие дети деревенского кузнеца Демида Селиванова народились от его первой жены Анфисы. После того как та померла от брюшного тифа, Демид взял себе новую жену, от которой и народился Захар.
Два брата, три сестры – за всеми Захар донашивал, за всеми подъедал. Наследства ему бог не сулил, да и сбережений особых у дехинского кузнеца Селиванова не водилось. Тощая женка да шесть голодранцев – вот и все богатство.
А потому решил Захар сам себе дорогу в жизнь пробивать. Собрал как-то по-тихому котомку с провизией, спичками и картинкой, из газеты вырезанной, и направился в Санкт-Петербург. Шел ему в ту пору шестнадцатый год.
Газетную картинку Захар считал своим главным богатством. Ее местный барин обронил, когда пьяный к кузнице с девицами на бричке прикатил. Приказал барин Демиду у повозки ось починить, а когда вылезал, тут газетенку и выронил. Захар в тот день газетку нашел да поднял. Читать в ту пору Захар еще особо не умел, потому клочок газеты для него был не особенно ценен, если бы не одно «но»…
В газете той картинка была, а на картинке корабль, идущий под парами. Да не просто корабль, а корабль с трубами да пушками. Вырезал ту картинку Захар ножницами, которыми овец стригут, и припрятал, а саму газету в печке сжег.
Когда сосед Селивановых, отставной младший корабельный канонир Прохор Журин, после увольнения со службы в свое родное Дехино вернулся, Захар его как-то подкараулил и спросил напрямую:
– Дядька Прохор, я тоже… ну… как ты… на флоте служить хочу! Подскажи, как моряками становятся?
Накануне Журин полночи просидел у соседа, пили, пока оба не свалились. Поутру бывший канонир шатаясь брел домой, думая только, где бы ему поправить здоровье.
– Отстань, малец! Не до тебя мне сейчас, – отмахнулся от Захара Журин, но тот не собирался отступать так легко, решил обязательно узнать, где и как моряков набирают, и узнать именно сегодня.
– Дядя Прохор! Ну расскажи, у меня вот картинка есть, – Захар сунул мужику свою вырезку из газеты. – Ты на каких кораблях плавал? Я вот на таком хочу.
– Плавает дерьмо в канаве, а моряки хо́дют, дурья твоя башка! Чего пристал как банный лист? Видишь, не до тебя мне сейчас. Ты хоть и сопляк еще, но все же мужик, потому сам понимать должен. Не видишь, голова у меня трещит, точно в ней канонада вражеская грохочет?
– Дядь, а дядь, значит, не хочешь рассказывать?
– Нет! И даже не проси…
– А