Фрагменты, как они есть. Анастасия Владимировна Тихомирова

Оказалось, что он был распределен на человечество, которому нужно отдельно физиологическое удовлетворение, отдельно духовное, творческое. Причем духовное стояло выше творческого в этой пирамид псевдо-жизни, так как она видимо была рассчитана на кукл и кенов. Такое искусственное разграничение, которому хочется доверять, что все так просто. Смешение всех частей треугольника было антиприродным, так что для меня это превозношение ультиматума лужи ни в коем разе не было пригодным. Эти категории прятались под мякоть. Это не похожее на мягкость представление судьбоносно. Но тем не менее надо иметь какую-то умственную карьеру, чтобы различать ясность от блеска. Так что она со своими ошибочками твердого характера создала комичную ситуацию. Знаете, я желал признания, кроме того, я сказал, что хочу быть гением. И что вы думаете? Какая у нее реакция? Пока вы думаете, я приучу себя держать рот на замке, то есть дать вам время порассуждать.

      Я с крохотным небом вместе, прикасаясь к его губам, говорил с бывшем другом, который и оставался как печать бывшим, тем не менее озарялся новым колпаком, который раздирает облака своим бульварным эпатажем. И наполянял своими воплями бактерии в моих царапинах. Кошкой скрывался в подъездах, когда мы играли в догонялки. Своим лбом он поливал цветы в ночных горшках. Так воротилась его мысль. он был так невысок, что даже не дотягивался до проводом, лежащих на столе. Своей ручонкой он лез куда не надо. Но все-таки все мужчины лезут своей ручонкой куда не надо. безоружная церковь ему могла приглянуться только при свете солнца, так как золотые купала сияли ему прямо в глаз. О, он обрученный своим браслетом на шее, обручен с ним, так как это крещение очень не формально, но скорее со всей кардинальностью. Со всем отрывочным поглаживанием и смертельным прикосновением. Дима бежит и трепет своим ожерельем, которое подпрыгивает то вверх, то вниз. Он влеком жезлами и всем тем, что напоминает фаллос. Так как он игривая нимфоманка-гей – такой вот диагноз. Платья он не носит, но скорее одет как стереотипный мужчина. Он заставляет потупиться и косить глаза, так что наш пакт несерьезен, поскольку это извращение является не то, чтобы отвратным, но каким-то кривым. Гей, женоненавистник, сам женщиной быть не хочет, презирает их в сексуальном отношении. Он ассоциируется у меня с решеткой, которая составляет его нутро, к которой он падок, терпко присобачился и живет в ней со всяким прочим туалетом. Его изящный мех, как на светской львице – его усы, есть клюющие, они похожи на пеликана. Его привлекает все большое. А, его усы подобны усам Ницше. Цветы в вазе для него не отрада, но некоторое преимущество по отношению к другим цветам. Которые все еще живут полноценно. Дикие цветы. Ведь он как и я считает прерванную жизнь более сладким изыском , нежели, какая-то другая длящаяся в сплетенном становлении, которое кончается только с повеления шага Бога. Я не верю в Бога. Но об этом позже. Дима мой протеже, вовсе не безразличный к окружающему, скорее, презентабельно зависимый от людей, как и в прочем