– Пусть конница атакует. Пора заканчивать битву.
Офицеры ликующе закричали и несколько из них на радостях устремились вниз по склону, чтобы передать приказ.
Неожиданно на императора навалилась нечеловеческая усталость и он почувствовал себя старым. Весь этот ужасный день измотал его тело и душу. Ничего не хотелось ему сейчас так сильно, как просто завалиться в постель и подремать.
Может быть, в лице Луна промелькнуло что-то такое, или в его глазах, но Лян Се тот час метнулась к нему и встала рядом таким образом, чтобы он смог на неё опереться.
– Вот ты и исполняешь свою роль няньки, – усмехнулся он горько.
– Ваше величество, может быть нам стоит вернуться в шатёр? Здесь довольно командиров, чтобы довершить дело, – предложила обеспокоенная Лян Се. Ей было странно видеть, каким беспомощным вдруг показался ей император. А ведь он совсем недавно на равных дрался вместе гвардейцами, не взирая на возраст.
– Глупости, – возразил Лун и отстранил от себя Ля Се, вновь выпрямляясь и стараясь принять более бодрый вид. – Я останусь со своим войском до конца. Полагаю уже осталось не слишком долго.
В самом деле, за это время конница уже успела выступить. По первоначальному плану сражения предполагалось, что конница разделится на две части, которые обогнут южный и северный холмы и ударят по неприятелю с флангов. Этот порядок как раз сейчас и воплощался в жизнь.
Командиры Луна были хороши и действовали с умом. Посланные на усиление стрелков на южном холме всадники, уже оставляли вершину и спускались вниз, присоединяясь к остальным и огибая вместе с ними холм, чтобы нанести неожиданный удар с юга.
Однако всадники с севера ворвались на поле раньше своих товарищей. Испуская воинственные крики, под трепещущими красными знамёнами они врезались в толпу мятежников и прорезали её чуть не до середины поля: столь неожиданным и сильным был натиск кавалерии на пеших людей. Отставая всего лишь на несколько минут, подоспели южные отряды. Их нажим был не менее сильным, и обе части конницы оказались примерно на середине Фазаньего луга, почти не встречая сопротивления.
В то же время пехота из центра вышла из-за своих укреплений и перешла в атаку, прогоняя неприятеля с восточной части поля, загоняя его под копыта лошадей. Стрелки на холмах почти прекратили обстрел, опасаясь попасть в своих. Повстанцы несли чудовищные потери. И до этого момента весь ход битвы напоминал бессмысленную бойню, когда восставшие шли и шли на убой, падая под ударами мечей и копий, повергаемые стрелами, затоптанные ногами своих же соратников. Но накатывая огромным числом на укрепления, они чуть было не взяли их. Почти весь ход битвы чаша весов, на которых лежала победа, не склонялась на чью-либо сторону. Теперь же разгром армии мятежников стал очевиден.
Люди в чёрных одеждах метались по полю, пытаясь найти для себя убежище, укрыться от конницы, которая