И присел потом устало, и ревнует и молчит.
Рядом профиль генерала, и в мазурке мир затих.
Пусть покружится Любаша над опавшею листвой
Как тревожно, дивно, страшно жить в тумане, город мой.
Этот свет и тот мешая, нам таинственно твердит:
– Просто осень золотая многим душу бередит.
И кружится легкой птицей над туманной мостовой
И в окно твое стучится: просыпайся, что с тобой?
Часть 1 Найти и вернуть
Глава 1 А вот и земля
В тот день была жутко-красивая метель, с раннего утра и до обеда снег буквально валился с небес, стараясь засыпать землю. Зима и без того немного припоздала, и теперь пыталась наверстать упущенное.
Метель мела по всей земле, во все пределы. Странно, что припомнился именно Пастернак, к чему бы это, интересно? Да точно не к добру, потому что там у него страсти сплошные, а Елизавета успела забыть, что это такое, и как это бывает. Но Пастернак был любимым поэтом Алекса, профессора и знатока серебряного века, ее преподавателя, ее возлюбленного, а он ей приснился в эту ночь, потому на душе становилось все тревожнее.
Елизавета проспала и не успевала на заседание литературной братии, которое было назначено на 14.00. Как можно было проспать столько? Но в метельные дни с ней случалось и не такое.
А на дворе воскресенье, сосед за стеной буянил всю ночь и гонял свое семейство. А когда она услышала вопль Дениса, приемного сына Стаса, то подняла своего рыжего Шарпея Макса и скомандовала:
– Пошли, хватит терпеть все это, он же их поубивает совсем. Только на тебя последняя надежда.
Стаса она знала с пеленок и с тех пор начала воспитывать. А кому еще было этим заняться? Пьющая бабушка и меланхоличная мамаша, ее подруга детства, но до сих пор Машка была озадачена только тем, как найти себе очередного мужика, что не только с каждым годом, но и с каждым днем делать было все труднее. Возраст, а когда ты в 50 выглядишь на 70, то почти невозможно. Да и сама Лиза если бы не знала, что Машке 50, то никогда бы в это не поверила, а что о мужиках говорить?
№№№№№№№
Две двери распахнулись одновременно, Денис побежал почему-то на верхний этаж, когда надо было нестись вниз, пес бросился на этого упыря, перехватив руку с ножом, послышался страшный рев, который должен был поднять мертвых из могил, но и Лиза встала бесстрашно перед ним. Испугаться она должна была потом, значительно позднее.
– Совсем свихнулся, ты что творишь, говнюк, – говорила она не громко, но лучше бы кричала, к крику он привык, а негромкий голос пугал больше, отрезвлял быстрее. Стас резко протрезвел, что разозлило его еще больше. Деньги на водку были потрачены зря, а где ее взять среди ночи?
И хотя она едва доставала ему до плеча, но он как-то отступил, и взвизгнул:
– Убери собаку. Она мне руку откусила. Ты за это еще ответишь.
Нож упал на цемент, вышел сосед из квартиры напротив, тот, кто был выше самого Стаса, и этот волк оказался в загоне в тот же момент. Он подхватил нож, сжал