– Вы с Олесей?
Это новая жена Максима. Они живут уже год. Я предполагала, что она беременна, но если он повез домой больного Матвея, значит, нет.
– Конечно. Всё хорошо.
– А я одна. Привези Матвея.
– Он не игрушка, он болеет. Ему надо отдыхать, лечиться.
– Ты жестокий.
– Не говори ничего. Поспи.
– Дай телефон Матвею.
Матюша задышал в трубку, сквозь забитый нос.
– Мама…
– Я тебя люблю.
Он промолчал. Он тоже не умел выражать свою любовь. Когда мы были рядом, он мог обхватить меня за шею. А сейчас он ничего не мог. Это у нас наследственное. Бабушка любила всех и за всех. А теперь всё закончилось. Вообще закончилось. Сегодня и навсегда.
– Приезжай. Попроси папу, чтобы привез тебя на машине.
– Папа сказал, что завтра.
– Хорошо, милый, выздоравливай. Тебя ещё тошнит?
– Нет. Я хочу жареной картошки.
Я встала. Голова болела и кружилась. Я сняла черный платок, завязала вместо него красный шарф и пошла жарить картошку.
Запахло по-домашнему, как у бабушки. Я научусь любить, если этому можно научиться, и научу любить, если этому можно научить. Всё будет хорошо. Только не будет бабушки.
СМЫСЛ ЖИЗНИ
Семь человек расположились в прямоугольной комнате без всякого порядка, словно горошины, случайно рассыпанные по столу. Мужчины и женщины сидели на жестких стульях, расставленных там и сям. Эти люди не были знакомы между собой и находились в состоянии ожидания. Кто-то, потупившись, смотрел в пол, кто-то с любопытством разглядывал соседа, кто-то блуждал задумчивым взором, пересекая комнату вдоль и поперек.
Итак, их было семеро. В углу, противоположном от двери, скрестив ноги, пристроилась на кончике стула задумчивая девушка с большими наивными глазами и волнистыми волосами цвета ржи. Недалеко от нее застыл в вальяжной позе молодой человек в светлом костюме и модных туфлях с тонкими шнурками. В центре зала восседала полная круглолицая дама с неаккуратной стрижкой. По обе стороны от нее заняли места две женщины среднего возраста. Слева – худенькая, с убранными в пучок каштановыми волосами, справа – пышная блондинка в кофточке с глубоким вырезом и в мини-юбке. У стены в шаге друг от друга расположились мужчины: один постарше – поджарый, остроносый, а тот, что моложе – рыхлый, усталого вида, в недорогом мятом пиджаке.
Комната, где они собрались, не отличалась изысканностью меблировки. Большое офисное кресло непонятного цвета, двустворчатый шкаф без зеркала да написанный маслом натюрморт в бронзовой рамке призваны были создать здесь подобие уюта. Большие окна прикрывали кое-как закрепленные светло-желтые жалюзи. У стены стояла крючковатая вешалка, на которую кто-то уже успел закинуть клетчатую кепку.
На обратной стороне двери, ведущей в это помещение, висела табличка с надписью: «Психологические тренинги. Психоаналитик Топильский М. А.».
Четыре женщины и трое мужчин пришли сюда в первый раз. Они ожидали господина Топильского