Я не мог не заметить этих восторженных глаз, этого красивого тела, которое слегка подается вперед, словно тоже не в состоянии удержать рвущихся наружу идей и мыслей.
В этой страстной натуре так тесно переплелись и желание революции, перемен, и живой, требующий постоянной пищи ум, что мне казалось, разговаривай мы сутками напролет – нам все также было бы интересно друг с другом.
Хотя, признаюсь честно, вначале я подозревал в Инессе только любовь ко всему модному и новому. Ведь многие дамы в то время считали увлечение революцией ничем иным как таким же хобби, как вышивание крестиком перед камином. Но Арманд развеяла мои сомнения, когда я, решив проверить ее и вывести на чистую воду, завел разговор о том, что год назад в 1908 году я, находясь в Лондоне, написал свое философское произведение – «Материализм и эмпириокритицизм: Критические заметки об одной реакционной философии». И что первое издание было уже отпечатано частным издательством «Звено» в Москве и вышло в свет в этом году. Каково же было мое изумление, когда она сказала, что прекрасно знает об этом труде и как раз в поезде прочитала его.
– Достать было невероятно сложно, – немного с детской гордостью сказала Арманд, – но я связалась со знакомыми в Петербурге, а они – с кем-то из своих приятелей в Москве. Случилось, наверное, чудо, потому что, приобретя твой «Материализм и эмпириокритицизм», они успели передать его мне через нескольких проводников! Ты не представляешь, какую цепочку пришлось выстроить, чтобы произведение догнало мой поезд на одной из станций! И это того стоило, Владимир! Я не могла не прочесть твою всестороннюю критику субъективно-идеалистической философии – эмпириокритицизма!
И тут я понял – она безумна в своих желаниях постичь новое, и она одержима моими трудами! И мне это было чертовски приятно! Меня никогда не волновали просто красивые куклы. Безусловно, женщина должна быть женщиной, но так редко можно встретить еще и умную представительницу противоположного пола, которая думает и рассуждает практически как ты сам. Я так был поражен результатами своей проверки Инессы, что потом мы целых три часа только и говорили о материализме и эмпириокритицизме… И ей ни капли не наскучили мои разговоры!
– Знаешь, моя всестороння критика субъективно-идеалистической философии – эмпириокритицизма – это мое самое настоящие детище! И я хочу напомнить те доводы, которыми побивают материализм Базаров, Богданов, Юшкевич, Валентинов, Чернов и другие махисты. Это последнее выражение, как более краткое и простое, притом, получившее уже право гражданства в русской литературе, я употребляю наравне с выражением: «эмпириокритики». Что Эрнст Мах – самый популярный в настоящее время представитель эмпириокритицизма, это общепризнано в философской литературе, а отступления Богданова и Юшкевича от «чистого» махизма имеют совершенно второстепенное значение, – я сделал