– Простите, кто это? – все-таки не признал Зямщиц, видимо, по причине сильной взволнованности и от посещения музея, и от аварии.
– Спасибо, старик, богатый буду, если не узнал! – засмеялся Арчеладзе. – Помнишь анекдот: «Гогия, ты памидоры любишь? Кушать – да, а так – нэт». – Полковник говорил с грузинским акцентом.
– Никанорыч, говорят, у тебя голова стала как коленка! – обрадовался «мидак». – Сколько лет, сколько зим…
Это было на руку, что его звонок вызвал у Зямщица положительные эмоции.
– Надо бы повидаться срочно, – перешел к делу Арчеладзе. – Сможешь подъехать сейчас на одну мою квартирку?
– Не на чем подъехать, – возмущенно отозвался Зямщиц. – Попал сегодня в аварию, только что из ГАИ приехал. Правую бочину изжевало.
– Ой-ой-ой! – пожалел полковник. – У тебя какая машина-то?
– «Вольво». Теперь ремонт встанет!..
– Да уж! Ну ладно, давай я тебя прихвачу, где мы с тобой однажды в краске вымазались.
«Мидак» помедлил, размышляя.
– А что за срочность? – неуверенно спросил он.
– Так тебе все и скажи!
– Хорошо, – наконец согласился без охоты. – Через двадцать минут.
Через двадцать минут Арчеладзе стоял в условленном месте. Он умышленно называл по телефону лишь известный им двоим перекресток. Если Комиссар держит под наблюдением Зямщица либо тот сообщит ему о встрече, то старый сослуживец примчится с «хвостом». Наружка, следующая за полковником, проверит. Зямщиц неожиданно вынырнул из вереницы прохожих, точно оценил обстановку и сразу сел в машину Арчеладзе, хотя никогда ее не видел.
– Только я на твои эти квартиры не пойду, – сразу заявил он. – Давай отъедем и поговорим в машине. У меня очень мало времени.
– Как скажешь, – мгновенно согласился полковник и вывел машину в транспортный поток. – Дело такое… Меня достал мой новый шеф. Дернул к себе на ковер и сделал вливание.
– День сегодня ужасно неудачный, – пожаловался Зямщиц. – Магнитные бури, что ли…
– Бури, старина, – вздохнул Арчеладзе. – И знаешь из-за кого мне чуб рвали? Из-за тебя!
– Из-за меня?!
– Ты накатал жалобу, что я третирую твоего сына.
Зямщиц сразу же посмурнел, тяжело вздохнул:
– Это было… Правда, я не катал жалобу, а позвонил. Но я не знал, что это ты дернул моего сына. Он обрисовал мне – лысый, плечистый… Откуда я знал, что ты уже лысый? – «Мидак» поднял горестный взгляд. – Пойми меня как отца. У меня такое несчастье с сыном, а тут еще КГБ треплет… Потом узнаю – Арчеладзе.
– МБ, – поправил полковник.
– Одна контора… Состояние тяжелое, любое напоминание о его злоключениях вызывает бред. Заговаривается. – Он сделал паузу, точно такую же, как по телефону, когда договаривались о встрече. – Сегодня опять новость… По недосмотру проглотил значок.
–