– Понимаете, – дама наконец произнесла ключевую фразу, за которую я смогла ухватиться, – каждый раз я ожидала чего-то подобного. Оно и происходило.
В отличие от многих психологов и психотерапевтов, я не очень люблю копаться в далеком прошлом своих клиентов. Не для меня десять лет психоанализа по два раза в неделю, с подробным обсуждением проблемы горшка и половой жизни родителей… Существуют же и другие методы – так я всегда полагала и этим руководствовалась на практике. Но вот проблема мамы Кирилла… Начинать здесь явно надо издалека… Откуда у умной, красивой, прекрасно адаптированной к жизни женщины взялись столь странные ожидания?
– Может быть, ваша собственная семья так старательно понижала вашу самооценку, что вы до сих пор не можете…
– Что вы! – грустно усмехнулась дама и рассказала, что ее растила мать-одиночка, которая работала продавщицей в магазине и очень гордилась тем, что дочка всегда прекрасно училась, окончила институт, аспирантуру, защитила диссертацию…
– Мама, к сожалению, скончалась, а других родственников у меня нет… – дама сокрушенно покачала головой. – Мне до сих пор жаль: она для меня все сделала, надрывалась на двух работах, а я теперь могла бы… ну, что называется, обеспечить счастливую старость… А она не дожила…
Мне становится понятно, что мама долго была главным человеком в жизни девочки, из которой выросла моя теперешняя посетительница. А может быть, и теперь остается?
– Ваша мама гордилась вами и радовалась вашим интеллектуальным достижениям. А что она говорила по поводу брака, семьи?
Дама задумалась.
– Да ничего вроде бы не говорила. Мы же с ней вдвоем всегда жили…
– А все-таки? Постарайтесь припомнить. Мне кажется, что именно здесь должен быть ключ…
Спустя еще какое-то время (и вроде бы даже не в эту встречу) даме удалось вспомнить удивительную по своей простоте сценку, которая в период ее взросления повторялась много раз.
Она, девочка-подросток, бросает тетрадки в портфель, выбегает из комнаты в полутемный коридор, где на стене висит зеркало, и вертится перед ним, пытаясь разрешить вечный подростковый вопрос: хороша или нехороша?! Смотрит на себя то так, то эдак…
А из комнаты раздается то добродушно-усталый, то раздраженный голос матери:
– Маринка! Ну что ты там всё вертишься, что высматриваешь? Не на что там смотреть! Понимаешь?! Не на что! Пустое это все! Помой лучше пол или уроки повтори!
Не на что там смотреть! Как просто и как жестоко…
Проходили годы. Девочка Марина росла, хорошела, стала прекрасным специалистом и милой спокойной женщиной. Порядочные умные мужчины обращали на нее внимание, ухаживали, женились на ней. А она… она любила и уважала их, но счастье казалось ей каким-то украденным, доставшимся не по праву; подсознательно она все время ждала,