И вообще его имя стало где-то даже нарицательным. Вспоминается февраль 2006 года. После контрольного матча с болгарским «Левски» в Тель-Авиве главного тренера «Динамо» окружила толпа наших бывших соотечественников, обрушивших на него такой шквал вопросов, что мне пришлось поспешить ему на помощь. И вдруг в эту шумную компанию буквально ворвался, словно со страниц «Одесских рассказов» Бабеля, какой-то «нервный Соломончик», с присущим ему «тактом» громогласно вопросивший: «Шо, это тот самый Сёмин, который тренировал сборную России?» Не успел я набрать в лёгкие воздуха и собраться с ответом, как из толпы уже среагировали: «А шо, в футболе есть какой-то другой Сёмин?»
В разных компаниях, узнав о моём знакомстве с локомотивским вожаком, даже равнодушные к футболу люди начинали проявлять интерес к его личности, допытывались, как он достиг такой славы, на чём она зиждется. А дамы, причем разного возраста и интересов, вдруг восклицали: «Ах, Юрий Павлович! Он же такой душка!» С чего они это взяли, если могут наблюдать за Сёминым, находящимся в основном у кромки поля, для меня всегда оставалось загадкой. Видели бы они этого «душку» в гневе на своих подопечных, не выполняющих тренерскую установку! Но таков женский взгляд, под таким углом они знают, воспринимают личность основоположника нынешнего «Локомотива», и спорить тут бесполезно. Да и незачем.
Феномен популярности одного из создателей Футбольного клуба «Локомотив» (Москва) российского розлива в двух словах не объяснить. Особенно во времена, когда в люди сплошь и рядом выбивается тот, кто раньше других успел что-то ухватить, урвать для себя. Сёмин проник на футбольный Олимп не с черного хода, и никто не расстилал перед ним туда ковровую дорожку. Его путь к признанию подобен подъёму на Голгофу, длившемуся не один десяток лет. Начальный отрезок этого пути ему пришлось преодолевать почти что в одиночку – соратники появлялись и уходили, но вопреки всем преградам, предательствам и временным отступлениям он мужественно нёс свой терновый венец, со временем постепенно превратившийся в лавровый. Он принял «Локомотив» никому, кроме разве что железнодорожного начальства, в Москве не нужным (в горкоме КПСС, в Моссовете, в Спорткомитете СССР всерьёз рассуждали на тему, не отказаться ли от команды) и за десяток с небольшим лет сделал его гордостью отечественного футбола, одним из популярнейших российских клубов, уважаемым и за рубежом. И этот