– Я должна сделать выбор?
– Нет. Никто не обязывает тебя выбирать, тем более не в нашей ситуации. Нас не трое. Я даже не уверен, что нас двое.
– Потому что… – тихо говорит она, встречаясь со мной глазами. – Потому что у тебя ничего нет?
– Нет.
Эмма вздрагивает, как от пощёчины, после чего делает несколько шагов назад и быстро уходит в свою комнату, а до меня доходит смысл сказанного или лучше сказать – смысл моего ответа. Сбрасываю обувь и спешу за ней.
Обводя пальцем шкатулку, поверх которой возвышается балерина в пачке и пуантах, Эмма смотрит куда-то сквозь неё. Балерина грациозно тянет пальцы вверх и, склонив голову на бок, кажется задумчивой. Между ними есть сходство. Наверно, потому что, думая о балете, в голову сразу приходит образ нежности и лёгкости. Такой мне представляется Эмма. Казалось, что в первый день, когда я увидел её, она пахла цветами. На самом деле, всё иначе. Эмма не пахнет цветами или фруктами. Она пахнет нежностью. Особой нежностью.
– Я неправильно выразился.
Она ничего не говорит в ответ, но её палец застывает на пачке балерины.
– Есть, – исправляюсь я.
Подхожу к ней и убираю карамельные волосы за ухо, чтобы видеть лицо.
– Ты сама её купила?
– Что?
– Шкатулку.
– Алестер подарил.
– Она напоминает тебя.
– Почему?
– Не знаю, наверно, потому что ты такая же мягкая.
– Ты предпочитаешь другое?
– Я не знаю, что предпочитаю. Я не был в отношениях, но не был бы тут, если бы предпочитал грубость.
Эмма поворачивает голову и смотрит в мои глаза.
– Не был в отношениях?
– Я предпочитал работать над собой.
Она выгибает бровь, и я поднимаю уголки губ.
– Не в том смысле. Просто не хотел отношений. Если бы я валял дурака, не был бы тут.
Коротко улыбнувшись, Эмма кивает и убирает руку со шкатулки.
– Я дал слово Алестеру.
– О чём?
– Что не зайду дальше положенного.
– И что это должно значить?
Пожимаю плечами. Я и сам слабо понимаю, что значит заходить дальше положенного. Касание или поцелуй – уже дальше? Или секс – это ещё не дальше положенного? Я не понимаю, должен ли, но понимаю, что хочу. Смотря в её глаза, я уже не понимаю и не помню всего, что обещал.
Поглаживаю большим пальцем подбородок девушки и вздыхаю. Я зря пришёл вечером и зря это сделал сейчас.
– Я соврал.
– О чём?
– На счёт последнего.
Тянусь к ней и касаюсь губ. Эмма отвечает сразу. Её ладонь ложится на мою и скользит вдоль руки, поднимаясь к плечу, а следом к затылку. Она удерживает её на месте несколько секунд, после чего запускает пальцы в мои волосы. Больше не в силах держаться на расстоянии, притягиваю её ближе и веду по талии, с которой сползаю на открытый участок бархатной кожи. Вряд ли я способен совладать с желанием, прожигающим кожу.
Перехожу к шее, и Эмма выпускает