– Вытирай ноги и проходи, – сказал я.
Толик нагнулся и стал развязывать шнурки на ботинках.
Из комнаты выглянула мама.
– Толя, что за глупости? – сказала она. – Зачем ты снимаешь ботинки? Вытри ноги, и все.
– Ничего, ничего, – сказал Толик.
Он снял ботинки и, подойдя к маме, протянул ей руку.
– Здравствуйте, Екатерина Васильевна.
У него были черные эластичные носки с красной полоской.
Он вошел в комнату, огляделся, подошел к бабушке и, протянув руку ей, сказал громко:
– Здравствуйте, бабушка.
– Здравствуй, Толя, – сказала бабушка и посмотрела на него с нескрываемым восхищением. – Ты куда это так вырядился?
– Так, – сказал Толик, – просто переоделся.
– Садись, – сказала мама, подвигая к нему стул.
– Благодарю. – Толик подтянул штаны, чтоб не вытягивались, положил руки сначала на стол, потом его смутила белая скатерть, он снял руки со стола и положил на колени.
– Толя, – спросила бабушка, – кто тебе гладит костюм?
– Да я, соответственно, сам глажу.
– Почему соответственно? – спросила мама.
– Просто слово такое, – пояснил Толик.
– Какой аккуратный мальчик, – вздохнула с завистью бабушка. – Ты, наверное, в брюках в постель не ложишься?
Толик смущенно кашлянул, шмыгнул носом и посмотрел на меня.
– Да ведь, вообще, не положено.
– Бабушка хочет сказать, – объяснил я, – что бывают счастливые люди, у которых такие вот аккуратные внуки.
Толик сидел красный от смущения и от галстука, давившего шею. Он не знал, как реагировать на мои слова, и промолчал.
– Чаю хочешь с вареньем? – спросила мама.
– Благодарю, – сказал Толик, – что-то не хочется. – Он многозначительно посмотрел на меня, я понял, что светские манеры даются ему с трудом.
– Сейчас пойдем, – сказал я.
– Куда это вы собрались? – спросила мама.
– Надо подышать воздухом.
Толик солидно кашлянул.
– Опять будете шляться до часу ночи, – сказала мама.
– Ладно, – сказал я, – никуда не денемся.
Я пошел в другую комнату и переоделся. Конечно, костюм мой был не так уж выглажен, но какие-то складки еще оставались.
Когда я вошел, бабушка посмотрела на меня, потом на Толика и вздохнула. Сравнение было явно не в мою пользу.
– Пошли, что ли, – сказал я.
Толик чинно встал, подошел к маме, протянул руку.
– До свидания, Екатерина Васильевна, – сказал он громко.
Потом подошел к бабушке и протянул руку ей.
– До свидания, бабушка, – сказал он еще громче.
Я пропустил его вперед. Пока Толик зашнуровывал ботинки, мама стояла в дверях комнаты и насмешливо смотрела на нас обоих.
Выйдя на лестницу, Толик облегченно вздохнул и снова стал самим собой. На площадке он подошел и посмотрел вниз.
– Слушай, а ты бы отсюда за миллион рублей