– Как вы думаете… – Я заколебалась, а потом торопливо продолжила: – Вы могли бы избавить замок от пауков?
Теперь он перестанет думать, что я храбрая.
Рис остановился, и я едва не налетела на него.
– Наверное, смогу. – Он подумал и энергично кивнул: – Конечно смогу. – И повернулся ко мне лицом. – Сегодня же. Мелкие уродливые твари, правда?
Он тоже их не любит!
Чародей возобновил спуск. Я улыбнулась ему в спину:
– Спасибо.
Он снова остановился и обернулся.
– На здоровье.
И поклонился, ухитрившись сохранить изящество даже на тесной лестнице. Мне тоже пришлось присесть в реверансе, затем мы двинулись дальше.
– По чародейским годам я чуть старше вас, но не намного, – сообщил он через несколько шагов. – Мне семьдесят восемь. В пересчете на человеческие годы – около семнадцати.
Семнадцать в семьдесят восемь! Сколько же они живут?
– Завидую человеческим детям. Вы так быст ро учитесь всему, что нужно. Мы с рождения умеем говорить и даже летать, но всему остальному учимся невыносимо медленно.
Вот и подножие лестницы. Рис снова поклонился:
– Теперь я вынужден вас оставить. Не терпится поговорить с вами снова.
Ему не терпится? А уж мне-то!
В детской сидела Белла и вязала крючком. Я взяла свою вышивку, но мысли мои блуждали слишком далеко, не давая сосредоточиться на работе. Они вертелись вокруг Трины и Риса, избавления от пауков и снова Трины.
Через полчаса вернулась с фехтовальной тренировки Мэрил. Постояла у меня за плечом, разглядывая мою работу, и рассмеялась:
– Мне нравится! Как ты это придумала?
Обычно я вышивала сцены из «Друальта», но на этой вышивке изобразила одну из дюжин горгулий, украшающих Бамаррский замок. Сам замок служил фоном: каменные стены кораллового цвета, синие крыши башен, стрельчатые верхние окна и воздушные арки между главной башней и контрфорсами.
На переднем плане горгулья с головой грифона яростно пучила глаза, зажав в хищном клюве кость. Рядом, разинув клюв от изумления, парил в воздухе настоящий грифон. Всамделишное чудище казалось менее опасным, чем его каменный близнец.
– Не знаю, почему это пришло мне в голову.
Но на самом деле я знала. Я придумала эту сцену себе в утешение, пытаясь укротить хотя бы одно чудовище.
– А бывало ли так, чтобы человек подхватил «серую смерть» и выжил? – сменила я тему.
– Вашему отцу время от времени докладывают о появлении лекарства, – отозвалась Белла, – но всякий раз выясняется, что на самом деле человек болел чем-то другим.
– Как ты думаешь, фейри могли бы вылечить Трину?
– Понятия не имею.
– Белла! – воскликнула Мэрил. – Разумеется, фейри умеют лечить «серую смерть». Они всё умеют.
Она взяла свою толстую книгу о битвах с чудовищами и уселась в наше позолоченное тронное кресло.
Люди не видели фейри много сотен лет. Согласно поверью,