– Эдербек ничего не боится, – заявил воин, которому сейчас чуть ли не нанесли оскорбление.
– А ты Эмельды следи за языком, не то отрежу, – прохрипел татарин в меховой шапке с ушами из собольих шкурок.
– Во имя Аллаха, – произнес самый старый из кучумцев, – прекратите собачиться, иначе вы станете похожими на тех, с кем собрались воевать.
– Пора собираться, – старый татарин встал и размял онемевшие руки. Теперь Ефимка мог хорошо разглядеть его. Его жидкая бороденка в свете луны напоминала фигурку черта на табакерке, какую он видел у своих бывших хозяев солепромышленников Строгановых. Ефимка перекрестился. Старый татарин подхватил свой мешок и прихрамывая пошагал в сторону оврага.
– Якши, – произнес другой кучумлянин и направился вслед за ним.
– Эдербек догоняй, – не громко крикнул он. Один из татар продолжал сидеть у костра, рисуя какие-то рисунки на хвое. Наконец он встал и последовал вслед за ними. На дне оврага раздалось ржание лошадей.
– На конях пришли, видать стойбище не далеко,– Ефимка тихо стал пробираться сквозь заросли дикой малины в сторону реки, где стояли струги казаков.
Ермак сидел у костра подле одного из стругов.
– Что с дозором, были вести? – спросил он у подошедшего к стругу казака.
– Кучумцы пожаловали атаман. Заезжие. Разведку вели. Мальченка наш Ефимка слышал их разговор. Казак выдвинул из-за спины мальчугана лет двенадцати в рваном тулупе и заячьей шапке.
– Перескажи атаману, что у татар слышал. Он подтолкнул Ефимку вперед.
– Знаешь татарский? – сурово спросил атаман. Мальчишка утер на носу сопли: – Знаю атаман, и еще остяцский немного.
– Откуда же? В плену были у остяков, потом их князь нас Кучуму отдал. Потом мы убежали.
– Эвон, какой ногастый, – Ермак улыбнулся и потрепал Ефимку за волосы.
– Ну, говори, о чем татары говорили?
Ефимка пересказал Ермаку все, что слышал от татар, там у костра.
– Да плохо дело браты, – Ермак встал со струга. Правы кучумцы, не день два и Тура-река льдом встанет. Нужно нам поспешать к Тоболу, и навестить почтенного Карачу. Там и на зимовку встанем.
– Верно Ермак Тимофеич. Засиделись здесь, – произнес один из казаков.
– Ванька, поднимай народ православный, – крикнул Ермак одному из казаков, развалившемуся на корме струга.
– А ну казаки подъем! – громким голосом закричал казак, – Хорош спать. Он перепрыгнул через борта струга, и начал помогать остальным казакам, сворачивать пожитки.
– К Караче самому в гости пойдем. Разгуляй ему по морде.
То был один из самых жестких и умелых казаков Иван Кольцов, которого казаки промеж собой нарекли просто: Ванька Кольцо.
Казачий лагерь пришел в движение. Забулькали весла в холодной воде Туры. Взметнулись вверх казачьи стяги и святой Георгий. Над Турой вновь завеял “Двухглавый орел”. Струги отошли от берега и подняли паруса. Холодный октябрьский ветер все