– Почему? – не глядя на него, спросила Маша.
– Природа – единственный великий художник. Подражать ей – бессмысленно, переделывать по-своему – глупо, выдумывать – омерзительно.
– По-вашему, искусство не нужно?
– Оно всегда терпит поражение в борьбе с действительностью.
– Но ведь оно тоже действительность, нет? – полувопросительно-полуутвердительно сказала Маша.
– Копия, слепок, муляж, фотография, раскрашенная картинка. Это еще в лучшем случае. В худшем – отвратительное искажение. Отец Андрей прав: только икона способна сказать больше, чем природа. Потому что она из другого мира.
– Какого?
– Высшего.
– Он есть?
– А ты как думаешь?
– Если бы он был, люди бы знали об этом.
– Они знают.
– Ничего они не знают. Не хотят. Он им не нужен. Они его боятся и ненавидят.
Лодка ткнулась в берег, но Олег не торопился выпрыгивать на темные камни.
– Какой-то тревожный закат сегодня, – неуверенно сказал он, оглядываясь по сторонам.
– Обыкновенный, – не согласилась Маша и еще крепче прижала к себе карабин.
– Отсюда двинем пешком. Только дождемся, пока стемнеет.
– А лодка?
– Спрячем. Тут где-то пещера. Пещерка, углубление в скале. Рядом будешь стоять и не увидишь.
– Могли бы проехать до устья.
– Отец не советовал. Вернее, предложил сориентироваться по обстановке.
– Нормальная обстановка.
– Не знаю. Что-то не по себе.
– Чего вы боитесь?
– Я? Ничего. Боюсь – кто-нибудь нас увидит.
– Ну и что? Разве мы не можем ехать, куда хотим?
– Мы не можем, чтобы кто-то узнал, куда мы едем. Чтобы вообще нас видели. Строжайший приказ Романа Викентьевича. Иначе все сорвется.
– Что сорвется?
– Все, что он задумал.
– Неправильно задумал. Он там один, а мы прячемся, словно в чем-то виноваты.
– Не прячемся, а занимаем выгодную позицию. И он там не один.
– Она его обманет.
– Вообще-то я имел в виду не её, – сказал Олег, выскакивая на берег.
– Это все из-за меня? – тихо спросила Маша.
– Из-за тебя тоже.
– А еще из-за чего?
– Понимаешь… – Олег задумался. – Нельзя все время жить в страхе и унижении. Это непродуктивно и бессмысленно. Согласна?
– Согласна.
– Сиди здесь, а я пойду отыщу убежище для нашего плавсредства.
Он прихватил свое ружье, пошел вдоль берега и скоро исчез за большими камнями, тесно загромождавшими узкую прибрежную полосу.
Маша некоторое время сидела неподвижно, потом встала, с трудом подняла тяжелый рюкзак Олега, вытащила его на берег. Рядом положила мешок с палаткой. Потом оттолкнула лодку от берега, заскочила в неё, и когда берег отдалился на несколько метров, села к мотору и с силой рванула