– Вот кот! – сказала Ностальжи. – Звать Кузьма Скоробогатый.
– Э-э… – промолвил Н. – А что, собственно…
– А ничего! Ты не видишь, у ребенка аллергия на кошачью шерсть?!
Кот зажмурил один глаз, выбросил вверх могучую ногу, как бы зигуя за мир, и стал вылизываться.
– Слышен звон бубенцов издалека!.. – пытаясь дурацки улыбаться, пропел Н. Ностальжи же не улыбалась, но еще более придвинулась и нависла над ним:
– Не смешно. Забирай его.
– Как забирай?! Но извини!.. Я же…
– Ты же, ты же. Я что, должна разорваться? А тебе будет полезно! Тебе давно пора нести ответственность хоть за кого-то! Ты же живешь как я не знаю!..
– О горе! Мы шарам котящимся подобны! – громко, чтоб не дать Ностальжи развить тему про то, чего она там не знает, воскликнул Н., присел над креслом, обеими руками ухватил кота, с кряхтеньем поднял его, применив при этом прием становой тяги, и уместил на плечо, головой за спину, а хвостом вперед. Кот не возражал.
На лестнице Ностальжи, свесившись через перила, прокричала ему вниз:
– К ветеринару снеси! Ты хоть знаешь, что прививки надо делать?
О прививках Н. знал только из строки Ходасевича: «Привил-таки классическую розу к советскому дичку», но бодро прокричал в ответ:
– Знаю-знаю!
Встряхнув кота, чтоб лежал на плече удобнее, он пошагал по тротуару, и даже что-то на ходу примурлыкивал, потому что вроде бы уже начал испытывать к несомому приязненные чувства.
А кот Кузьма Скоробогатый, похоже, отвечал ему тем же.
– Знаешь ли ты, мерзкий раб, от чего погибнет наконец ваша косная, разжиревшая, удушающая все живое, патриархальная цивилизация?! – гремел амазоночий глас за спиной Н.; этим гласом его обладательница хлестала Н., как бы плетьми. – Она погибнет, когда до ваших тупых мужских самоуверенных мозгов дойдет, что на всякую силу найдется сильнейшая сила! На всякие устои – еще более устоявшиеся устои! А на всякий ремонт, которым вы самоуверенно похваляетесь, наступит НОВЫЙ РЕМОНТ!
Н., прикованный цепью за тугой ошейник, перехвативший горло, только подвывал, егозил коленями во прахе, сжимался от каждого удара и пытался жалким шпателем отскрести от стены ПВХ-панели, им же самим в прошлый ремонт приклеенные намертво к стене монтажным суперклеем «Жидкие гвозди»…
Проснулся; сердце колотилось; наволочка проволгла насквозь; заоконные машины передвигали сквозь шторы по стене пятна теней и света. Н. отдернул штору. Глубоко-аспидное небо над городом было украшено глазурными звездами. Некоторые из них, порядка трех или пяти, сорвались с мест и пали, прочерчивая сребристые следы, так как, по-видимому, приделаны к своду были неважно и наверняка какими-нибудь косорукими представителями той самой патриархальной цивилизации. Полагалось загадывать желание, но Н. не стал.
Н. прошел в ванную, щелкнул выключателем. Лампочка привычно ожила желтоватым; тараканы вежливо потянулись расходиться по укрывищам; кафельная