Стефан улыбнулся.
– Пойдем в дом, – предложил он. – Чего стоять-то тут, на страте. Еще подумает кто, что мы с ними, кличущими, из одной компании.
– Да, но … Кличут … Казимира…
– Казимир – это я, – сказал Стефан.
– Ты?
– Да.
– Они тебя ищут?
– Чего меня искать. Я не прячусь. А ты, кажется, посланец Папы Римского.
Некоторое время Бенедикт размышлял.
– Казимир! – снова закричали где-то неподалеку.
– Вон там, в палисаднике, деревья, густая тень, – сказал Бенедикт. – Пойдем туда. Мне нужно с тобою побеседовать. И я боюсь, что твои соотечественники помешают разговору.
Стефан, он же Казимир, подумал и кивнул. Зайдя в палисадник, молодые люди укрылись в тени деревьев.
– Мне известно, что ты не хочешь заступать на должность правителя Полонии, – сказал Бенедикт. – Наверное, тебе это скучно. Но, может, есть и другие причины. Скажи, если есть.
– Ты же видишь, – ответил Казимир. – Восемь поляков орут среди ночи, скоро весь город разбудят. А представь себе целую страну поляков.
– Действительно, невежество, – согласился Бенедикт. – Неужто они в Полонии все такие дикие?
– У тебя, наверное, есть ко мне письмо от Папы Римского?
– Зачем оно тебе?
– Ну, как. Интересно. Все-таки Папа Римский. Хотелось бы узнать, как и что он пишет. Мне.
– Всему свое время. Будет нужно – будет письмо. Или даже четыре письма. Помимо того, что твои соотечественники шумные очень, есть ли у тебя еще причины торчать в этой дыре вместо того, чтобы … Ну?
Казимир промолчал.
– Девушка, например, – предположил Бенедикт.
Казимир улыбнулся. Было темно, но Бенедикт понял.
– Которая, – продолжил он свою мысль, – не знает, кто ты такой.
– Возвращаться в Полонию мне нет смысла, – сказал Казимир. – Полонией владеют силы, враждебные моей семье.
– Тебя попросят встать во главе освободительного войска, насколько я понимаю.
– Ты видел это войско?
– Я – нет.
– А я видел. Оно сейчас вокруг мезона бегает, меня ищет. В полном составе.
– Ты преувеличиваешь.
– Ты хочешь сказать, что оно еще меньше, чем я думал?
– Призовут в помощь Императора Конрада.
Казимир усмехнулся.
– А если он откажется, – продолжал Бенедикт, – то Дука Иарослаффа.
– В обоих случаях я буду просто куклой, либо императора, либо дука. И вскоре после этого настанет момент, когда кукла сделается ненужной. Я молод, и желаю быть живым и свободным.
– Можно и не призывать чужих. Можно собрать польское войско.
– Не вижу смысла обсуждать это с тобой.
– Почему?
– Ты посланец, следовательно интерес твой в данном случае праздный. Тебе все равно, что будет, у тебя есть место при Папе, и ты просто развлекаешься предположениями.
– Я уполномочен…
– Папа Римский не мог уполномочить тебя вести со мною переговоры. Давай мне письмо, и кончим болтовню.
– Почему