Трофим сжал волю в кулак и в ту ночь впервые услышал в своей голове тихий неразборчивый голос. Голос принадлежал деду.
Глава 7
Завод. Елена Николаевна
Елена Николаевна вернулась в тоннель №5 сразу после окончания всех экскурсий. Был восьмой час вечера, солнце еще не село, и завершить проверочную экспедицию она намеревалась к закату. Свою задачу она понимала предельно просто и отнеслась к ее выполнению со всей ответственностью, подчеркиваемой ее личными качествами. Отправиться на важное мероприятие с пустой головой было выше ее сил, и Елена Николаевна решила подкрепить свои знания историческими сводками. В ее библиотеке хранилось множество книг, откуда она надеялась почерпнуть недостающую информацию. И пусть все, что хотела, она в книгах не нашла, но историю строительства первых тоннелей изучила полностью.
Знания давали ей уверенность в своих силах, и после глубокого изучения материалов она перестала беспокоиться за себя. Теперь ее опасения были связаны с подбором кандидатов в походную группу. Она не могла положиться ни на одного мужчину по двум причинам. Во-первых, средний возраст группы был слишком высок. В свои сорок два она являлась самым молодым и, как следствие, самым мобильным участником похода. Во-вторых, здоровье некоторых членов группы вызывало у нее дополнительное беспокойство. Она знала, что у Розгина ишемическая болезнь сердца. Он курил как паровоз, имел ужасную одышку и обливался потом даже во время небольшой работы. Елена Николаевна догадывалась, почему Кочкин берет его с собой, зная обо всех минусах его здоровья. В прошлом Леонид был ключником, и до того, как оказаться на предприятии в должности завхоза, зарекомендовал себя неплохим мастером. Открыть старую дверь будет поручено ему, а не Попову или кому-либо еще.
Максим Попов работал на заводе в должности технолога в резервуарном цехе. С ним Елена Николаевна почти не пересекалась и знала только со стороны. Внешне он ей никогда не нравился: в отличие от богатырской фигуры Леонида, Попов имел хлипкое худощавое тело, которое, казалось, можно запросто проткнуть пальцем.
Как и обещал Кочкин, дверь к ее приходу уже была открыта. Елене Николаевне оставалось встать во главе группы, еще раз упрекнуть Григория Ильича в несуразности его намерений, напомнить о технике безопасности и пригласить всех желающих проследовать за ней. У каждого из членов группы имелся шлем и фонарь. Все были одеты в прорезиненные сапоги и комбинезоны из грубой ткани.
Елена Николаевна знала, что думать наперед Кочкин не умеет, и наказала ему захватить из производственных цехов две рации. Одну из них она взяла себе, другую отдала дочери – Маше Гейкиной. Маша должна была остаться у входа, что немного изменило планы Кочкина, который намеревался выполнить эту работу сам.
– Нет, –