Космический рубеж. Сергей Зверев

бросало из стороны в сторону. Водитель не жалел ни машину, ни ее пассажиров. Джип, захваченный боевиками, ехал следом. Дорога пошла в гору. По оживленности охранников стало понятно, что конечный пункт близко. Наконец грузовик резко затормозил. Сидевший рядом с британским майором прапорщик Григорьев упал. Подняться со связанными за спиной руками было не так-то просто.

      – Выходите, – рявкнул араб в камуфляже.

      Возле остановившихся машин уже крутились вооруженные темнокожие подростки, с любопытством заглядывали в кузов, некоторые из них впервые за свою недолгую жизнь увидели настоящих белых людей.

      – Отошли подальше! – прикрикнул на них охранник, спустившись на землю, и открыл задний борт.

      Никто не помогал пленным спускаться с машины, наоборот, эта процедура была для боевиков чем-то вроде аттракциона. Когда один из «томми» не удержался на ногах, прыгнув с кузова, толпа разразилась жутким хохотом.

      – Только бы не упасть, – пробормотал прапорщик и глянул вниз.

      Виктор Григорьев прыгнул. Его качнуло, и он неминуемо упал бы, но британский майор подставил ему плечо:

      – Держись.

      Мужчины несколько секунд балансировали, упираясь плечами друг в друга.

      – Порядок, – наконец произнес Григорьев.

      За выгрузкой наблюдал и командир отряда повстанцев. Тумани стоял в стороне, скрестив на груди руки, и щурился. Он не смеялся вместе со своими головорезами, просто созерцал сам процесс.

      Все пленные оказались на земле. Прапорщик осмотрелся. Пылали четыре костра. Над головой простиралась маскировочная сеть, которую поддерживали высокие жерди. Шел дождь, и над нею поднимался пар. В перспективе виднелась вертикальная скалистая стена. К ней вплотную примыкала сооруженная из стволов акации просторная клетка. Высота ее была такой, что уже находившиеся в ней пленники не могли подняться в полный рост. Они сидели, вглядываясь во вновь прибывших. Прапорщик уловил в их взглядах не только тревогу, но и подобие радости, мол, еще кому-то не повезло. Население клетки представляло собой пеструю картину. Здесь были и темнокожие крестьяне, и арабы, и даже несколько белых.

      Тумани прошелся перед пленными миротворцами, разглядывая их. Взгляд у него был тяжелый, не каждый мог выдержать его, и люди опускали головы. Полевой командир задержался перед прапорщиком, посмотрел ему прямо в глаза. Григорьев взгляда не отвел, и они с минуту пристально смотрели друг на друга.

      – Не хорохорься, – с улыбкой произнес Тумани. – С тебя здесь быстро спесь собьют.