Вдруг раздался крик раненого, и прапорщик, взглянув на британского майора, с недоумением спросил:
– Женщина?
– Мне тоже показалось, что голос слишком высокий, – пробормотал Лоренс.
Загадка раскрылась почти тут же. Из высокой травы выбегали темнокожие подростки, еще совсем мальчишки с автоматами в руках. В темноте светились лишь белки глаз и зубы. Они беспорядочно стреляли и выкрикивали что-то на местном наречии – слов было не разобрать.
– По ним не стрелять! – выкрикнул Григорьев. – Это же дети!
Тактика при подобных столкновениях, а они случались и раньше, была уже отработана. Миротворцы стреляли лишь для того, чтобы отпугнуть вооруженных подростков. Пули пролетали над головами и врезались в землю, не давая возможности подойти к позиции.
– Да они там все укуренные! – крикнул молодой сержант, перезаряжая рожок.
Двое подростков перли вперед, не обращая внимания на выстрелы, по остекленевшим глазам было видно, что перспектива погибнуть их не страшит. При этом они стреляли сами.
– Черт, что с ними делать? – спросил Григорьев.
Лоренс Филдинг пожал плечами и прицелился. Подросток, вырвавшийся вперед, схватился за простреленную ступню. Его приятель удивленно посмотрел на кровь, закапавшую между пальцами. Майор дал короткую очередь, поднявшую фонтаны пыли у самых ног мальчишек, и они быстро исчезли в высокой траве, стреляя уже оттуда. Наступление было отбито.
– Пронесло? – выдохнул прапорщик.
– Не думаю, – покачал головой майор. – Они же действуют не сами по себе.
В зарослях послышался крик. На этот раз это был уже голос уверенного в себе мужчины:
– Вперед, пошли, трусы!
Следом прозвучало несколько пистолетных выстрелов.
– На поражение не стрелять! – приказал своим людям Григорьев.
Лоренс отделался молчанием, предоставив своим бойцам поступать так, как они сами сочтут нужным. Темнокожие босые оборванцы вновь посыпались из зарослей. Они стреляли ожесточенно, но не метко, до сих пор никто из миротворцев не был даже ранен.
– Слева обходят, – вовремя заметил маневр майор и сказал прапорщику: – Прикрой направление.
– Как черти прут. – Григорьев развернулся и дал несколько очередей.
Внезапно совсем рядом что-то ослепительно рвануло, затем практически сразу громыхнуло еще два взрыва. Григорьев практически ослеп от яркой вспышки, от резкой звуковой волны из ушей потекла кровь. В пылу боя миротворцы не заметили, как с тыла к ним подкрались с десяток крепко сложенных мужчин в камуфляжах. Светошумовые гранаты довершили исход боя. Оглушенных и ослепленных миротворцев прижимали к земле, связывали руки за спиной. Схватка была окончена в считаные минуты. Малолетние оборванцы радостно прыгали вокруг связанных миротворцев, тыкали в них пальцами, смеялись.
– А ну, разошлись! – послышался властный голос.
Высокий