Между отцом и сыном росло недоверие. Александр Александрович знал, что его личная переписка перлюстрируется III отделением. Наследник собирает вокруг себя противников реформ, создает что-то вроде оппозиционной партии.
Еще одной причиной ссоры «отцов и детей» стал роман императора с княжной Екатериной Долгорукой, который начался все в том же злосчастном 1865 году и продолжался до самой смерти Александра II. Это увлечение уже не воспринималось как благородное и порядочное. Особенно негодовал наследник Александр Александрович.
Во-первых, женившись, он превратился в примернейшего семьянина, любящего мужа и отца. Во-вторых, цесаревич обожал свою мать – Марию Александровну. «Папа́ мы очень любили и уважали, – писал он в письме к жене, – но по роду своих занятий, заваленный работой, он не мог нами столько заниматься, как милая, дорогая Мамб. Еще раз повторяю: всем, всем я обязан Мамб, и моим характером, и всем, что есть!»[3] Связь отца с княжной, которая была на 30 лет моложе Александра II и на два года моложе самого цесаревича, оскорбляла его до глубины души.
В конце 70-х Россию потряс революционный кризис. «Народная воля» устроила настоящую охоту на царя, покушения следовали одно за другим. Либералы открыто требовали конституции, а втайне сочувствовали революционерам[4]. Власть потеряла всякую опору в обществе. Казалось бы, общая опасность должна была сблизить царя и наследника. Ничего подобного. Их отношения, наоборот, резко ухудшились.
В окружении Александра II все чаще говорят о конституции. В окружении Александра Александровича все чаще говорят о неспособности царя справиться с ситуацией. Победоносцев уже не просто брюзжит на либеральные реформы, а нападает (не публично, конечно, а в частной переписке) лично на Александра II: «он жалкий и ничтожный человек», «Бог поразил его», «воля в нем исчезла: он не хочет слышать, не хочет видеть, не хочет действовать»[5]. Любой другой, попади это письмо в руки полиции, угодил бы за такие слова в Сибирь.
В 1880 году друзья Александра Александровича – генерал Фадеев и граф Воронцов-Дашков – выступают со своей программой, которую они изложили в книге «Письма о современном состоянии России» и опубликовали за границей. Любопытная деталь: ближайшие друзья наследника престола печатают свою программу за границей, почти нелегально. Фадеев и Воронцов-Дашков нападают на европейский парламентаризм, взамен предлагая «живое народное самодержавие». Правда, с земскими соборами, как в допетровской Руси.
Земские соборы – это важно. Это какое-никакое, а народное представительство. Причем более близкое к европейскому парламенту, чем знаменитая «Конституция Лорис-Меликова», которая заключалась в том, чтобы привлечь выборных от земств и городов к рассмотрению некоторых законопроектов. Кстати, проект Лорис-Меликова рассматривался в Особом совещании под председательством наследника.