– Надо же…
– Будь уверена.
– Мне что, следует в обморок упасть с закружившейся от столь пылкого излияния чувств глупенькой головкой?
– Достаточно будет, если ты стыдливо покраснеешь, – сказал Мазур великодушно.
– Нахал…
– Это я подобным образом маскирую застенчивость, – признался Мазур.
– А ты, случаем, не забыл, что я просто-напросто наняла тебя на нехитрую работу? – прищурилась она.
Мазур в секунду ссыпался с постели и встал по стойке «смирно»:
– Конечно, мэм! Само собой, мэм! Готов приступить к работе! Что прикажете делать – катать квадратное или таскать круглое? Об одном прошу, хозяйка, мэм: не заставляйте меня выбрасывать старые бумеранги – уж мы-то, австралийцы, знаем, какой это тяжкий и безнадежный труд…
– Сядь, – сказала Энджел. – Работы пока что нет, но обязательно будет… Значит, застенчивость маскируешь? Мило. Что-то я не встречала застенчивых моряков, равно как и лесных бродяг…
– Ну, какой из меня лесной бродяга, – сказал Мазур. – Так, недолгий и неудачный дебют…
– Налей виски. Уж это ты должен уметь…
– А как же, мэм, хозяйка, – сказал Мазур, ловко манипулируя с бутылкой, стаканами и сифоном. – Дело для моряка знакомое…
«Интересно, какого тебе рожна от меня надо? – подумал он со своей обычной в таких случаях здоровой подозрительностью. – Ладно, предположим, что девочка ты раскованная и современная, к тому же пребываешь вдали от дома, где нет нужды заботиться о репутации. Вот и решила покувыркаться на чистой простыне с первым попавшимся подходящим экземпляром. Но все равно, на кой черт тебе шофер и такелажник в одном лице, если машину ты и сама водишь прекрасно, а ничего особо тяжелого в доме пока не заметно…»
Она отпила из своего стакана, на миг опустила длинные ресницы и спросила доверительно:
– Ты знаешь, что такое – современный журналист?
– Смутно представляю, – сознался Мазур.
– Вампир, – безмятежно сказала Энджел. – Честно тебе признаюсь. Для вампира весь род людской – винный подвал. А для журналиста… В принципе, то же самое. На все и вся, что тебе только попадается в жизни, смотришь, задавая себе один-единственный вопрос: а нельзя ли из этого сделать пристойный репортаж?
– Ах, вот оно в чем дело… – удрученно сказал Мазур. – А я-то, простая австралийская душа, решил, что на тебя произвели неизгладимое впечатление моя белозубая улыбка и ясный взгляд…
– Ага, – сказала девушка. – А еще твоя свежая виза в паспорте. Здесь строго следят за здоровьем въезжающих в страну, так что, если тебе дали визу, не обнаружили никакой заразы…
– Бог мой, как ты цинична…
– Прагматична.
– Ну, тогда скидывай халат и иди сюда.
– Перебьешься, – сказала Энджел с улыбочкой. – Нет, серьезно… С тобой в джунглях не случилось, часом, чего-нибудь интересного? Заклятые клады, дожившие до наших дней динозавры,