Тем не менее мои родители, представители той самой малоуважаемой интеллигенции, считали, что знание чужого языка даже если не пригодится, то, по крайней мере, точно не повредит, и смогли в этом убедить меня. Поэтому к моменту поступления в институт я, в отличие от своих сокурсников, вполне сносно владел французским. Разумеется, сей факт был известен не только моим друзьям, но и различным ответственным товарищам.
И вот однажды, когда мы с Рыжим и Бородой самозабвенно играли в преферанс на какой-то лекции, в аудитории появилась запыхавшаяся секретарша декана, поманила меня пальцем и тихо сказала: «Быстренько беги к декану!» Честно говоря, душа у меня ушла в пятки, и по дороге в деканат я судорожно соображал, что же такого натворил сверх разрешённых по умолчанию безобразий, поскольку ничего хорошего подобный вызов не сулил.
Декан меня встретил деловито и даже как-то уважительно. Страх быстро сменился любопытством.
– Алексей, – произнёс он, – ты, говорят, по-иностранному неплохо чешешь?
Я молча кивнул.
– Тогда партия тебе доверяет очень ответственное задание. Оправдаешь доверие?
Я снова кивнул (в те годы не оправдать доверие партии было весьма чревато!).
– Сегодня к нам на один день приезжают сыновья французского коммуниста Легранда из Марселя (фамилия коммуниста, возможно, была другая). Зовут их Поль и Мишель. Ты их встречаешь в аэропорту, быстренько выгуливаешь по Красной площади, затем сопровождаешь в Мавзолей В. И. Ленина, а дальше ведёшь ужинать в «Славянский базар». Столик заказан на 19:00. Деньги получишь в бухгалтерии под расписку, возьмёшь мою машину.
Я весь раздулся от гордости и самоуважения, сразу представив, как обалдеют мои друзья, когда я им расскажу о поездке на машине самого декана и ужине в ресторане на деньги партии с французскими товарищами по оружию.
Заметив мою реакцию, декан нахмурил брови:
– Смотри мне, не подведи. Денег лишних не трать, счёт и всё прочее принесёшь. Лишнего не болтай, они хоть и коммунисты, но всё-таки империалистические. Если узнаю, что ты их напоил в хлам… (декан картинно закатил глаза) – ой, смотри!
С этими словами напутствия он махнул рукой – дескать, свободен, выполняй!
Пробок тогда не было, до аэропорта домчали с большим запасом. Самолёт приземлился без задержек.