– Принц Ласьота, – сказала она мне (таково было имя моего фьефа), – прими эту чашу.
Я поклонился, подыскивая приличествующий случаю комплимент, и произнес какую-то самодовольную несуразицу.
Чертова идея!
По лицу юной девы пробежала едва заметная тень, и она отдернула руку.
– Возьми эту чашу, – снова начала она отрешенным и суровым тоном, – и передай ее своему соседу.
Моему соседу. Но это же мелкий греческий торговец! Я решил, что девушка ошиблась. Но нет! Ее поведение прямо говорило о том, что такова ее воля. Я повиновался, но рука моя дрогнула, и несколько капель золотистой влаги упали на одежду презренного.
А тот и не усомнился. Этот деляга тут же все понял. Он залпом осушил чашу, поднялся с места и твердым шагом обошел вокруг стола вместе с отдавшей ему свою руку принцессой.
Так Эуксен, мой недруг и соперник, стал правителем здешних мест. Так здесь обосновались греки. Вот почему в приступе отчаяния я полностью растратил свое состояние на всякие безрассудства и погряз в этом месте! Ах, сколь прихотлив женский нрав!
Наступил день отплытия. Заплатив хозяйке за постой, Виетрикс со своими пожитками – кое-какой одеждой и купленными в Марселе туалетными принадлежностями – направился к портовой набережной.
На два торговых судна и три галеры грузили тюки с самыми разнообразными товарами. Фокейская колония в то время вела уже активную торговлю не только с греческими полисами, но и с левантийскими странами.
Финикийские купцы, прошедшие через Галлию, распределились по разным судам – они хотели сами следить за своим грузом.
Виетрикс был сильно удивлен, увидев, как в последний момент к трапу самой маленькой галеры прибыла группа женщин в длинных одеждах и под покрывалами. Их сопровождал какой-то человек с грубыми манерами, которому помогали двое других, женоподобных.
Один из финикийских купцов пояснил Виетриксу:
– Это местные рабыни. Купец приехал за ними, чтобы хорошо продать их любителям в Тире, Сирии и Халдее…
Любознательный от природы, Виетрикс устроился подле трапа, по которому одна за другой с трудом поднимались пассажирки. Однако, когда он принялся внимательно рассматривать карабкающуюся по ступенькам хрупкую худенькую и смуглую девчушку, один из евнухов грубо оттолкнул его. В ярости Виетрикс ткнул того кулаком. Жирная тварь, мягкая, словно разваренный судак, оступилась и с шумом рухнула в горькие воды залива.
Тут