– Всеслав.
Кузнецов смотрел просто и открыто. Улыбнулся:
– Как жизнь, Слава?
Всеславу Кузнецов сразу понравился – у него было ощущение, что они давние знакомцы: есть такие люди, едва познакомившись с которыми, чувствуешь себя с ними как с близкими приятелями, то есть запросто и свободно.
– Ничего жизнь. Неясного только много.
– Не переживай, Славик, всё прояснится.
– Надеюсь. Вот вы… ты меня знаешь, а я тебя – нет.
Кузнецов хлопнул его по плечу, усмехнулся:
– Там мы уже познакомились. А вообще тебя тут все знают. Это ты себя не знаешь, – странно ответил он и подошёл к стоявшей машине Всеслава: на чёрном лаке блестели на солнце капли вчерашнего дождя. Обернулся, спросил:
– Позволишь?
Всеслав кивнул и только сейчас вспомнил, что ключи так и остались в замке зажигания. Кузнецов кинул ему свой шлем (Всеслав ловко поймал – в свое время он пробовал играть в регби, и таким броском его было не застать врасплох), распахнул дверку, ловко запрыгнул на водительское сидение, завел машину. Посидел, послушал. Выдернул снизу рычажок, выскочил, обежал «мазду» спереди, открыл капот. Постоял, посмотрел, покивал. Слазил руками куда-то глубоко, покопался, вылез, закрыл капот, метнулся в машину, заглушил двигатель, захлопнул дверцу, улыбнулся:
– И двадцати тысяч нет. Мало ездишь, Славик. Машинка не фонтан, смени. А эту подружке своей отдай.
Всеслав улыбнулся в ответ: Кузнецов всё больше нравился ему. Раздался трезвон: Кузнецов выудил на свет мобильный, приложил к уху:
– Кузнецов. Нет, сейчас не могу. Давай на завтра, скажем, часов на девять. Утра, конечно. Нет, не трогай. Лучше вдвоём. Да.
Всеслав слушал этот самый обычный телефонный разговор, видел коньки стоявших за забором соседских изб, и ему это уже не казалось дикостью и несоответствием. Кузнецов убрал телефон и Всеслав вдруг решился спросить его: раз уж никто не желает говорить с ним по-человечески, то, может, этот симпатичный Кузнецов сподобится?
Он коротко огляделся – во дворе было пусто, даже кошки не гуляли и спросил:
– Слушай, Кузнецов… – он спохватился, – Да, а имя-то у тебя есть?
Кузнецов улыбнулся:
– Не парься, Славик. Зови хоть горшком, только в печь не ставь. Тебя Кузнецов не устраивает?
– Ладно, пусть. А меня вот называют по имени, но я до сих пор в печи спать изволю…
– Так надо, Слава, – Кузнецов рассмеялся. – Ты оЙми слушай. Она тебе зла не сделает. И сам её не обижай. – Он подмигнул: – Хотя её, пожалуй, обидишь.
– А она кто? – Всеслав решил прикинуться идиотом. Кузнецов пристально на него посмотрел, посерьёзнел и Всеслав решил, что вот сейчас, наконец, всё, или хотя бы что-то прояснится и сказал негромко и со значением:
– Она твой проводник.
Всеслав чуть было не плюнул с досады: он это уже слышал. Но всё же решил зайти с другого бока:
– А что всё-таки происходит,