До новой подсобки, находившейся в двух десятках метров, его волокли по туннелю за ноги. Тело уже ничего не чувствовало, на глаза наползала багровая пелена, но Анатолий еще успел рассмотреть чуть дальше по туннелю небольшую платформу и часового на ней.
Неужели та самая лаборатория? Хотя какая теперь разница?
Анатолия и его людей прикладами затолкали в подсобку. Новое помещение оказалось настолько маленьким, что все едва там уместились. Никита, изрыгая ругательства, захлопнул дверь. Стало темно и страшно, как в гробу. Что затевают их гостеприимные хозяева? К чему эта игра с переходами из одной темницы в другую?
Послышалось механическое шипение. Его источник находился под самым потолком.
– Что за запах, пацаны? – вскинулся Артур.
– Газ! Травят! – завопил Колька.
Анатолий задержал дыхание настолько, насколько это было возможно. Вытерпеть удалось не больше минуты. Доведя себя до изнеможения, он сдался и втянул-таки сразу полную грудь отравленного воздуха. Остальные парни уже были в отключке.
В голове у Толи сгустилось грозовое облако. На его фоне почему-то появился фосфоресцирующий циферблат без всяких делений, но с одной бешено вращающейся стрелкой. Потом комната закружилась, циферблат погас, и все погрузилось во тьму.
Глава 8
Птицы атакуют
На этот раз Анатолий не шел по туннелю, а летел под самым его круглым сводом с электрическим фонарем в руке. Место было знакомое. Вот здесь, у этого свисающего с потолка кабеля он увидел, что с Гришей происходит что-то неладное. Продвигаться по туннелю, в котором уже бывал, всегда спокойнее и легче. Только вот спокойствие это часто бывает обманчиво.
Анатолий помнил этот туннель до мелочей. Каждое пятно плесени, каждую трещину в бетоне и торчащий обрезок ржавой арматуры можно было читать, как путевые знаки. У предметов есть память.
А тут, метров через пятьдесят, за следующим поворотом, они видели странную незаконченную надпись. Вот сейчас луч света выхватит ее из темноты. Вот… Анатолий направил фонарь в нужную сторону и от неожиданности выронил его. Металлический звук удара о рельс эхом разнесся по всему туннелю. Свет погас. Судя по всему, стекло разбилось. Анатолий спикировал на пути, встал на колени и принялся лихорадочно ощупывать руками рельсы и короткие шпалы. Отыскав фонарик, тряхнул его несколько раз, и тот снова вспыхнул. Вернее, засиял тем же фосфоресцирующим светом, что и в его обморочном видении. Однако глаза его уже успели привыкнуть к темноте, поэтому он смог разглядеть то, что увидел несколько секунд назад. Он снова взмыл к своду и коснулся надписи пальцем. Громадные, на всю высоту стены, буквы были сделаны на этот раз не коптящим факелом, а жирной графитной смазкой. Она сияла в свете фонаря так, словно была сделана совсем недавно: «Берегись…».
Анатолий вдруг каждой клеточкой тела почувствовал странную