Выяснилось, что до сих пор он видел лишь половину комнаты мистера Оберона – полному обзору мешало громадное зеркало, привинченное к полу под углом сорок пять градусов относительно стены напротив него. Аллейн пока не стал преодолевать эту преграду, – его внимание привлек дальний угол комнаты. Там находилось нечто вроде алтаря, покрытого богато расшитым покрывалом и украшенного серебряной пентаграммой, бронзовым подсвечником и большой хрустальной штуковиной, напоминавшей солнце в ореоле солнечных лучей. Позади алтаря была дверь, ведущая, как предположил Аллейн, в комнату без окон, которую он заметил на плане.
Он двинулся вперед, намереваясь обойти зеркало и осмотреть другую часть комнаты.
– Принеси молитвенное колесо, – вдруг раздалось из-за зеркала.
От неожиданности Аллейн едва не подпрыгнул на месте. Он посмотрел на дверь. Если никто не видел, как он вошел, значит, никто не заметит и того, как он выйдет. Он направился к двери.
– Я у Третьих Врат Вечности и не должен открывать глаз. Молчи. Принеси молитвенное колесо. Поставь передо мной.
Аллейн вернулся.
По другую сторону зеркала прямо на полу сидел абсолютно голый мистер Оберон с прижатыми к глазам ладонями. За ним находилось продолговатое окно, прикрытое шелковой, почти прозрачной занавеской с изображением солнца.
Аллейн снял со стены молитвенное колесо. Сплошь покрытое резьбой, с многочисленными цилиндрами, оно было настоящим произведением искусства. Он поставил колесо перед Обероном.
Когда Аллейн вновь оказался у двери, кто-то властно постучал. Он прижался к стене, дверь распахнулась и больно ударила его по плечу. Он услышал быстрые шаги, замершие в глубине комнаты, а затем голос Баради: «Где ты? Ах, ну да, где же еще ты можешь быть! Послушай, нам нужно поговорить».
Судя по всему, Баради находился за зеркалом. Аллейн выскользнул из-за двери и метнулся в коридор. Бесшумно взбегая по лестнице, он услышал, как Баради запер дверь.
На верхней площадке никого не было. Аллейн шагом вернулся в библиотеку, его отсутствие длилось пять с половиной минут.
Он достал записную книжку и сделал беглый набросок комнаты мистера Оберона, с особой тщательностью отметив расположение молитвенного колеса на стене. Затем он принялся перебирать в памяти детали обстановки комнаты, стараясь ничего не упустить и все запомнить. Этим он и был занят, когда дверная ручка медленно повернулась.
Аллейн выдернул из ближайшего ряда книг экземпляр основополагающего труда Монтагю Саммерса о колдовстве. Он был явно увлечен чтением, когда в библиотеку вошла женщина.
Аллейн оторвался