После исчезновения Артемки прошло два месяца. У бабы Раи одно плечо опустилось до уровня бедра, она исхудала и почти перестала ходить. Руки тряслись так, что даже кормила Юля ее с ложечки. Врач в поликлинике сказал, что сильный стресс спровоцировал быстрое развитие болезни Паркинсона.
Оплатив дополнительные поисковые операции, дополнительную работу водолазов и круглосуточные вертолеты, которые парили над округой днем и ночью, Юля влезла в такие долги, что пришлось продать дом, огород, кур, уток, кроликов, всё. Она сама не заметила, как перевезла бабу Раю в страшненький трехэтажный многоквартирный дом на окраине. В разгар лета в двухкомнатной квартире было душно и зябко. Из окон открывался вид на пустырь, и Юля, у которой времени на раздумья почти не оставалось, все-таки задумывалась о том, как в таких условиях можно жить, любить, растить детей: в духоте и холоде, под низким полотком убогой халупы, где разве что с полотка не течет, потому что не последний этаж, где нет ни намека на красоту – ни сада, ни деревьев, ни гор, только тусклое небо и позолоченное солнце под наркозом.
Юлино внимание переключилось на бабу Раю, за которой теперь требовался уход. Утром Юля растирала ее тремя разными мазями, клала в ноги двухлитровую пластиковую бутылку с горячей водой, приносила из кухоньки поднос, кормила. Баба Рая как будто напрочь забыла про внука, сделалась капризной и требовательной, каждую секунду дергала Юлю по мелочам.
– Я тебе давно сказала, что хочу пирожков! – сердито заявила баба Рая, когда Юля подала ей на завтрак творог со сметаной.
– Бабуль, каких еще пирожков? Ты знаешь, что я не пеку, – сдержанно ответила Юля, заправляя кровать.
– А когда я пекла, ты ела!
– Ты не мне пекла… Я ела за компанию. Да о чем ты вообще говоришь? Тебе жалко, что ли, было?
– Что ты на меня орешь! Не я сына угробила.
– А кто, я?
Юля схватила поднос с творогом и швырнула об стену. Сметана и варенье потекли по грязным бежевым обоям, наверху отклеившимся от стены и шелестевшим при открытой форточке.
Кроме Мишки и девчонок из салона, никто больше Юле не сочувствовал. Все словно выдохнули с облегчением, когда красивый белый домик с ухоженным садом достался чужим людям, когда Артемка исчез из школы, со двора, с глаз. В автобусе по дороге на работу, глядя, как смеются школьники, как мамы провожают детей на занятия и сами потом с улыбкой идут по своим делам, Юля не могла не думать о том, что все это мираж, на самом деле жизнь не продолжается.
Баба Рая стала бояться оставаться дома одна. Ей мерещилось, что соседи, которые заходят проведать, справиться о ее самочувствии, крадут из квартиры вещи.
– И посуду всю перетаскали, у меня чашечки были такие красивые кофейные, они и то умыкнули, и домашнюю мою одежду, трико, халатик унесли, накидали