С трудом Лев всё же приподнялся и заглянул внутрь тумбочки. Там он обнаружил только чистые полотенца и бумажные салфетки. Одежды нигде не было. «Что ж, придётся подождать до утра», – подумал он и быстро провалился в сон. Ему снилось, что он стоит перед мольбертом, на котором изображена улыбающаяся Мона Лиза, но чего-то в этом портрете не хватало, и именно он должен был решить, чего именно, и закончить картину. Но только лишь Лев прикоснулся к полотну кистью, как оно вдруг растаяло, и он понял, что снова стоит на вышке и просит брата повернуться к нему лицом.
* * *
Он проснулся, когда солнце уже заливало палату приятным тёплым светом. В кресле сидел Михаил Терёхин и листал журнал.
– А, так это ты тут ошиваешься!
– Лёвка! – Михаил вскочил и хотел было обнять друга, но вовремя сообразил, что это причинит Исаеву больше боли, чем радости. – Мне утром позвонили, сказали, ты ночью пришёл в себя, ну я сразу и прилетел, а ты спишь!
– А чего не разбудил?
– Да твой доктор приходил, строгий такой, говорят, золотые руки у него… Мой тёзка, кстати… Так вот, он сказал, что не надо будить, тебе нужно спать, это полезно.
– Так я тут три дня вроде проспал!
– Э, нет! – возразил Терёхин. – Кома и здоровый сон – это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
– А ты что, медиком заделался?
– Да врач твой так сказал. Ну, ты как вообще?
– Болит всё, – признался Исаев.
В это время в палату принесли завтрак, и Лев с удовольствием принялся за простую больничную еду.
– Ну, зато аппетит у тебя вроде нормальный! – удовлетворённо констатировал Терёхин.
– Аппетит – зверский, как и положено льву, – пошутил Лев. – Три дня ничего не жрал, готов съесть буйвола.
– Намёк понял, – улыбнулся Терёхин. – Апельсинами сыт не будешь. Принесу тебе что-нибудь посущественней. А ты хоть помнишь, что произошло?
– Помню только, что увидел, как грузовик на нас несётся, – ответил Лев, допивая какао.
– На нас? – Терёхин явно удивился. – Ты же был один в машине!
– Один? – пришла очередь удивиться Исаеву. – А Лазарева что, не нашли?
– А кто такой Лазарев?
Лев рассказал Михаилу обо всём, что произошло до аварии: о странном звонке, о встрече с учёным-генетиком, о его таинственном проекте и подозрениях, что всё это связано с недавними убийствами.
– Ну, что скажешь? Это у меня шизоидный бред на фоне сотрясения мозга или может быть правдой? – спросил он у друга, закончив рассказ.
– Фух, –