– Очень приятно иметь дело с образованным человеком, – сказал Борис, ставя бутылку на стол.
– Милок, сделай услугу: откупорь, а? Уж если подарок, так подарок в готовом виде, – уже лепетал Шмонькин, поднимаясь с кресла и пританцовывая вокруг небольшого квадратного, ничем не покрытого столика, на железных ножках.
Борис открыл бутылку и хотел налить в ребристый двухсотграммовый стакан, стоявший кверху дном возле графина с водой на массивной хрустальной подставке.
– Нет-нет, из горлышка, – сказал Шмонькин, хватаясь за бутылку.
3
– А ты молодец, – сказал Тимур, примерно неделю спустя после того, как Борис подарил бутылку водки Шмонькину. – Я не думал, что тебе удастся так быстро достать водку и накачать эту Шмоньку, да будет земля ему пухом. Теперь мы тут будем заправлять. Я пущу все эти помидоры в продажу, без какой-либо сортировки. Москвичи голодные, они съедят и гнилые. Они будут стоить дешевле. Вот только болгары, ети их мать, кочевряжатся. Может, съездишь в Софию на переговоры, а? Будь дипломатом.
– У меня нет загранпаспорта.
– Если нет, то будет.
– Нам здесь никто такой паспорт не выдаст: мы не прописаны в городе. В Москве очень трудно прописаться, – приводил Борис неопровержимые аргументы.
– Все купим: и загранпаспорт, и прописку, и даже гражданство России, а если понадобится и Болгарии, были бы деньги.
– Командировка хорошо, паспорт, гражданство тоже хорошо, – сказал Борис, – но, раз у нас есть деньги, давай будем жить как белые люди. На первый случай снимем хоть один номер в гостинице. Что это мы все на вокзале ночуем, как беспризорники?
– Наверное, ты прав. Гостиница «Севастополь» рядом, пойди, договорись. Бронируем трехместный номер на полгода вперед. Вот тебе три тысячи баксов на первый случай. Этого должно хватить. А почему ты сказал: поживем как белые? Я что – черный, по-твоему?
– Ты смуглый, волосы черные, глаза черные. Тебя будут любить русские девушки – москвички.
– А х. с ними, они не меня будут любить, а мои деньги. Я им за это буду мстить по-черному, вот увидишь.
– Зачем мстить? Лучше целовать всю ночь, – сказал Борис, улыбаясь. – Вот у меня есть одна, себе на уме, недотрога такая, вся из себя, но чертовски красивая. Если я стану богатым, я ее вытащу из норки, где она пока от меня прячется, уложу в мягкие пуховые подушки, и там она у меня будет обитать. Я наделаю ей кучу детей, чтоб всегда была занята и не помышляла о ком-то другом. Как ты думаешь, исполнится ли моя мечта, станем ли мы когда-то богатыми людьми, новыми русскими, а точнее, войдем ли мы в общество новых русских?
– Мы их переплюнем, потерпи немного. Я планирую сколотить банду из бывших уголовников и просто судимых за изнасилование, таких, как я сам, отсидевший три года за то, что был седьмым в очереди. Эти ребята, бывшие уголовники, способны рисковать жизнью ради достижения цели. А цель у нас одна: разбогатеть. Я почти всю жизнь ходил