Послышался еще один голос – на этот раз незнакомый:
– Мэттью! Черт, сто лет тебя не видела! Как твоя мама?
– Нормально, – ответил он.
– Ты женат?
– Не… – пожал он плечами.
– Не женат? Сколько тебе лет?
– Двадцать один.
– Двадцать один? – повторила она, не веря своим ушам. – Тогда у тебя точно есть ребенок.
– Ага, десять месяцев.
– Тьфу, блин! – выдохнула она с облегчением. – Я уж подумала…
Было нелегко заинтересовать Мэттью Фаулера проблемами эрозии почв. Но это звучит жестоко, покровительственно и холодно. Вы можете подумать, что были причины, мешавшие ему учиться: развод родителей, может быть; насилие, – ничего подобного.
Мэттью Фаулеру было попросту наплевать на учебу. Да, вот так. А я, к сожалению, не Мишель Пфайффер, чтобы превращать уроки в рэп-композиции и через уверенность в себе поверить в детей. Нет. Я предпочел писать статьи о плохих группах, поздно ложиться и смотреть фильмы про рисующих зверей.
Собственно говоря, возможно, на это мне было наплевать.
Я доел сандвич с ветчиной и горчицей, скомкал упаковку и подошел к табличке напротив.
Джон Кренмер, из Кембриджа, двадцать три года. Клерк Совета Лондонского графства. Утонул близ Остенде, пытаясь спасти жизнь незнакомого иностранца.
8 августа 1901.
Я взглянул на всех этих людей на скамейках, с салатами и йогуртами в руках. Интересно, они это читали? А если читали, чувствовали ли они себя после этого такими же… бесполезными?
Я допил свою поло-кокта и кинул банку в урну.
– Ты в курсе, что мог бы просто отправить нам все это по почте? – поинтересовалась Зои.
Я вставил в компьютер флешку и пробормотал оправдание:
– Я проходил мимо…
– Ты что-то часто проходишь мимо. Куда это ты постоянно таскаешься?
– То туда, то сюда. Я очень загадочный человек.
– В тебе нет ничего загадочного, Джейсон, – возразила Зои. – Ты как раскрытая книга. Я читала ее несколько раз, и больше не хочу. Так что, ты будешь вечером в галерее?
– Да, Зои, спасибо, что напомнила. Да, в семь.
– Говорят, что парень гений. Не то чтобы я пыталась как-то повлиять на твое мнение…
– Ты его знаешь?
– Он жених моей двоюродной сестры.
– Ясно. Я постараюсь помягче.
Я сбросил файлы на компьютер Зои, а это означает, что мне пришлось встать совсем рядом с ней, то есть ей пришлось отодвинуться, но не дальше стены, так что на несколько секунд мы оказались совсем рядом. Мы ничего не сказали друг другу, это было бы неуместно, так что тишину этих секунд нарушало только шуршание клавиш и потрескивание компьютера. От Зои приятно пахло кофе и мятой. Я на секунду задумался о том, как могла бы выглядеть наша совместная жизнь.
–