– Куда? – попытался я сделать вид, будто не понял его.
– В «Снеппи-снепс», – пояснил он с обиженным видом. – Шарлотт-стрит.
– А, да… Но мне надо пойти на это открытие галереи. Для газеты. Это в Уайтчепеле; я не знаю, во сколько все закончится, так что…
– Прекрасная Зои будет там?
– Нет, она не придет.
– Как часто она вспоминает обо мне?
– Можно пересчитать по пальцам.
– Ах… Но ты же не знаешь, как часто она обо мне думает.
– Если это возможно, то еще реже, чем говорит. В любом случае мне надо там быть, а сейчас я должен сесть и продумать темы статей для других журналов, и…
Дэв посмотрел мне в глаза.
– Приятель, разве тебе не интересно? Даже я заинтригован, хотя ни разу не видел эту девушку. Судя по всему, ты ее просто вообразил себе, а фотоаппарат купил по случаю. Пошли!
– Она существует. Но я занят. И все это немного… странно. Кроме того, зачем? Чтобы мы, как два извращенца, взглянули на фотографии какой-то девушки?
– Да! – ответил Дэв. – Именно!
– Нет. Это глупость. Было бы еще нормально, если бы выбрали часовую проявку.
– Но они закрывались!
– Я хочу сказать, как завершение вечера это смотрелось бы нормально: в конце концов, чего не сделаешь спьяну в ресторанном угаре, – но не кажется ли тебе, что возвращение за снимками на следующий день смахивает на умышленное деяние?
– Чушь! – возразил Дэв, и тут прозвенел колокольчик над дверью.
– Тогда это просто вульгарно.
– Павел, – воскликнул Дэв, – заходи!
Павел вошел, споткнувшись на пороге о деталь от конструктора «Лего».
– Привет Джейсон. Дэв, ты должен мне четыре фунта за вчерашнее и шесть фунтов за «Ежиновку».
– Павел, можешь объяснить мне одну вещь? Джейс, – он указал на меня, – получил от симпатичной девушки пленку с фотографиями, и не хочет их печатать.
– Не понял? – переспросил Павел. – Так сам и напечатай их.
– Она мне их не давала…
– Она оставила их у него в руках.
– Это тоже не совсем правда.
– Ты украл фотографии этой особы? – оживился Павел.
– Нет!
– Она знает, что пленка у тебя?
– Не совсем.
– Она может это узнать?
– Эмм… Нет…
– Напечатай их.
Дэв выглядел вполне довольным. Отчасти потому, что фотографии, как он знал, уже напечатаны.
Я пообедал в сквере, на скамейке. Это создавало иллюзию того, что у меня нормальная работа. Меня окружали девушки и мужчины, работающие в Сити, красивые в своих белых рубашках, костюмах в полоску и юбках-карандашах. Чувство корпоративной солидарности – это первое, исчезновение чего замечаешь, когда переходишь на надомную работу. Поймите меня правильно: мне нравится спать допоздна и приобщаться к новостям посредством «Райт стаф» – туда я всегда обращаюсь в первую