Я долго смотрела на него, прежде чем ответить:
– Ты умер.
– Не хочу разочаровывать тебя, пышка, но я все еще трепыхаюсь.
Последовал смех, который я так хорошо помню. Рыжие волосы, коротко подстриженные на висках, всегдашние редкие веснушки, мерцающие светлые глаза.
– Нет, – сказала я, крепко прижавшись к стене, чтобы не упасть. – Я была там, я тебя видела, я держала тебя за руку.
Опять эта улыбка.
– Сегодня же Хеллоуин! Мертвецы ходят по земле! Пойдем наконец домой и добудем выпивки у Рут.
Из одного дома донесся крик, затем звук разбитого стекла и смех.
Когда он повернулся, я крепко схватила его за руку. Рука оказалась твердой, сильной и живой. Она больше не была тощей и слабой. Сейчас он смотрел на меня серьезно. Я вспомнила нашу последнюю встречу, когда он пытался проглотить ложку яда: на руке двигались проводки сухожилий. И вот он здесь. Живой. Как может его сердце биться по-прежнему?
– Грета? – спросил он, внимательно глядя на меня.
Мы стояли, почти касаясь друг друга. Я уверена, что только так – когда мы стояли лицом к лицу – можно было обнаружить сходство между нами. Глаза без ресниц, так много скрывающие, полные красные губы, все выдающие, почти одинаковый цвет кожи и волос – просто на меня как будто упала мимолетная тень.
– Феликс, кое-что произошло, – твердо сказала я. – Я – это не я.
Мгновение он стоял неподвижно, и я наблюдала в свете фонаря за его напряженной улыбкой. Я крепко держала его за руку и не отводила от него глаз. Он стоял на ночном ветру – долговязый, в кожаных бриджах, с голой шеей. Это был мой старый кошмар, прибывший по графику, как делал это каждую ночь. Однако на этот раз его вызвал не мой спящий разум, а взмах волшебной палочки доктора Черлетти.
Появились несколько человек, приглашенных на вечеринку, они смотрели на нас и улыбались. Я разглаживала передник, надетый поверх моей широкой юбки в сборку, понимая, что мы с братом – персонажи не их сказки.
– Я знаю, что ты тоскуешь, – сказал Феликс, когда они скрылись в доме. – Знаю, тебе было тяжело, когда ушел Натан. Я понимаю, зачем ты пошла к врачу, но он, конечно, не ожидал таких побочных эффектов.
Я подняла взгляд и увидела луну, которая взошла между зданиями; вскоре стало ясно, что луна свисает из окна на леске, а свет идет от спрятанной внутри свечи. У окна стояла хорошенькая женщина в костюме Арлекина и раскачивала луну над толпой. За спиной у женщины возник человек, одетый черным котом, и поцеловал ее в затылок.
Феликс сжал мою руку и убрал волосы, упавшие мне на лицо.
– Я знаю, что тебе одиноко.
– Да, – проговорила я наконец. – Мне одиноко.
– Извини, что я уехал так надолго. Отец Ингрид хотел, чтобы я познакомился со своей будущей семьей. Но теперь я снова здесь. – Огни проезжавшего мимо кеба осветили его лицо. – На какое-то время.
Самодовольная полуулыбка под надменными усиками…
И я поняла: теперь можно сказать то,